— Ага. — Невнятно буркнул Майорин, сжимая зубы, лекарь обрезал нить.
— Швы распадутся сами, когда кожа достаточно стянется. Иди к Раде, она забинтует.
— Спасибо.
— Удачи, колдун! — попрощался лекарь.
— И тебе того же, колдун! — ответил Майорин оправляя рубаху.
Рада бессловесно его забинтовала и горестно шмыгнула носом.
— Чего?
— Ничего.
Колдун не был чрезмерно любопытен, особенно если дело касалось душевных переживаний. Тем более женских. Но, завязывая у него на животе симпатичный бантик, знахарка решилась — объяснила:
— Велемир решил идти с Лютой. Он говорит, что рука у него почти не болит, а на счету каждый человек. Я не могу его отговорить, Майорин. Я пыталась убедить… умоляла… Бесполезно.
— Бесполезно. Рада, проводи его как должно и пообещай, что будешь ждать. Большего не нужно.
— И он вернется? — с надеждой посмотрела она на мужчину. Майорин взгляд отвел:
— Молись. Если веришь, конечно.
— А ты веришь?
— Верю. Но не в богов.
— А во что? Во что ты веришь, Майорин?
— В ошибки, которые допускают люди. В оплошности, совершенные по недогляду, в излишнюю самоуверенность, в невозможность стен без дыр и планов без осечек.
— Помогает?
— Нет. Но я все равно верю. Прощай, Рада.
— До свидания, Майорин. Да пребудет с тобой сила.
Люта сантиментов не устраивал. Он дал четкие указания, они согласовали условные знаки и попрощались. Близнецы, которых Люта только что отчитал, навязались Майорина проводить до тоннеля. И хотя колдун объяснял, что дорогу без них прекрасно найдет, братья пропустили все мимо ушей.
С магом они встретились в конюшне, тот в потемках седлал лошадей.
Оверкаллены открыли ворота, колдун отвязал повод и потянул коня к выходу.
— Больно! — взвыл Льерк.
— Прости. — Извинилась Айрин. — Задумалась.
— Ты обрабатывала мне ногу, о чем еще можно думать?
— О многом, если умеешь. — Буркнула девушка.
Сейчас Майорин и Ивен уже подходили к тоннелю, а колдун не зашел с ней попрощаться. Хотя он попрощался днем. Но ей хотелось еще.
Нет, не так. Ей не хотелось его отпускать. А лучше пойти с ними. Но сказанное один раз "нет", было сказано слишком категорично, чтобы его оспаривать.
— Бинтуй, давай! — сварливо торопил ее чародей. — Чего опять заколдобилась! Мух считаешь?
Зря он. Натянутые тетивой нервы лопнули. Со звоном.
Айрин отложила бинт, спокойно и медленно. Она бы влепила Льерку пощечину, но у того и без нее было перебинтовано пол лица. Лишившись глаза, парень стал еще заносчивей, и как теперь было сбить с него спесь?
— Я не служанка, не приживалка и уж точно не лошадь. Так что оставь понукания себе. Ясно?
— Ха! — Льерк почесал щеку под повязкой. — Что ты за нами увязалась? Ты даже не колдунья!
— Я не колдунья, я…
— Льерк! Айри… Весса! — Лавт Борец проходил мимо, когда услышал вопли. — Что тут происходит?
— Ничего! Пусть сам бинтуется. — Айрин выскочила из комнаты, едва сдерживая слезы.
— Да кто ты такая!!
— Наверное, мне показалось… — пробормотал оборотень. — Или ты действительно обидел исток? Ту, что спасла не одну жизнь и может спасти еще?
Ухо — единственное обозримое — у парня полыхнуло. Борец последовал за Айрин, опасаясь кабы чего не стряслось… Подходить близко он не стал, даже в щель заглядывать не было смысла. Звериный слух позволил понять все и так. Девушка за дверью плакала, жалобно и тихо.
Ночью она не спала, лежала перед очагом на широкой скамье, завернувшись в плащ, и смотрела на перемигивающиеся угли. В комнату идти не хотелось.
Не хотелось ложиться в измятую постель, касаться головой подушки, чувствовать запах, падать обратно во вчерашнюю ночь.
Если его убьют…
Самое страшное, что жить она сможет. И даже со временем смирится, а может быть даже…
Жить без него она сможет, но понимание этого было даже больнее, чем, если бы она не смогла.
А если ее убьют?
И он сможет, отвечала Айрин сама себе. Они оба из породы живучих, могущих переступить душевные муки. Если он вообще ими страдает на ее счет. Была у колдуна такая особенность сосредотачиваться только на нужном в данный момент. Если он рубил дрова, то думал о дровах. Если шел диверсантом к врагу, думал о врагах и диверсии. Если занимался любовью…
Об этом думать не могла как раз Айрин. И очень не хотела.
Пора взять колдуна в пример и сосредоточиться. Она вернулась в Велманию не ради встречи с Майорином. Пора об этом вспомнить. У нее была конкретная цель, от которой колдун ее, мягко говоря, отвлёк.