— Подальше от смуты?
Дворянин неопределенно хмыкнул, но не оскорбился:
— Или поближе.
Арне попрощалась и продолжила путь. Дворянин несколько раз оглянулся ей вслед. Вполне может случиться так, что Арне будет последней знакомой, которую он встретит в Вирице. Он проедет по любимым с детства улицам и вспомнит много хорошего. Вспомнит, как осенью он, Айрин, Жарка и Валья дурачились на последней ярмарке. Поправит фальчин, который стал держать намного уверенней. Никто из них не узнает, что они раз и навсегда изменили жизнь молодого дворянина. Ему больше не нравились балы, не радовали придворные девицы, раздражали бледные дворцовые приживалы, следящие за каждым шагом государя. Солен уедет на границу с западным государством, примет во владение замок дяди, женит соседа на сестре, и погибнет спустя пятнадцать лет, защищая Велманию от нападения Луара, будучи отцом троих детей, любящим мужем и отважным воином.
На площади вокруг помоста толпился народ, проповедник забрался на возвышение, откуда яростно вещал. Он обоснованно и убедительно разъяснял почему нельзя допустить, чтобы Инесса победила Новую школу или наоборот.
— Наши города наводнили колдуны и маги! Нас приучили к тому, что мы ничего не можем сделать сами, но мы можем! Хватит терпеть этот беспредел! У нас! У народа Велмании есть прекрасная возможность раз и навсегда избавиться от них! Сейчас, когда они грызут друг другу глотки, мы можем нанести удар по их сытым мордам, привыкшим считать окружающих их людей вторым сортом — рабами, созданными для их удобства. Это мы насыщаем этот мир силой, а они! Они крадут эту силу!
Арне придержала лошадь. Проповедника слушали. Кое-кто пробился вперед и кричал свое "да" его словам. Слышащая почувствовала себя нехорошо. Ей захотелось скинуть оратора с помоста, но тем она бы подтвердила его слова.
— … разве Боги одобрили бы подобное потворство? Разве…
Стражники затопотали тяжелыми сапогами по деревянному настилу, толпа быстро начала редеть. Оратор продолжал вопить, кляня магопотворцев, ругая Цитадель и Инессу. Арне, никогда не бывавшая в Инессе, в глаза не видевшая Цитадель, а выросшая под отческим приглядом Орника Мадеры, вздохнула, ей стало обидно.
Проповедник верил в то, что говорил, верил искренне и отчаянно, правда для него, воспринималась слышащей, как правда вообще. Всегда она немножко завидовала людям, которым не приходилось смиряться с каждодневной ложью и в ней жить.
— Вы поплатитесь! — выл оратор, утаскиваемый стражей.
Стоит поставить помост, как на него кто-нибудь да заберется прокричать на весь мир о своей правде. И зачем его только поставили?
Слышащая пообещала себе выяснить всё у Горана.
Майорин открыл глаза, из-за отсутствия дневного света определять время суток стало затруднительно. Но он чувствовал, что близится вечер.
Не говоря ни слова, колдун разбудил девушку. Жестом велел ждать. Химера ничего не поняла, но послушно насторожилась.
Все-таки что-то глушило дар. Приходилось тяжело. Опять тот же вязкий кисель, что был во сне. В этот раз наяву.
Для Айрин подобные действия были естественны. Для него, забывшего, как это — быть истоком, дело едва шло.
Майорин укусил запястье, инстинкт самосохранения не позволил прокусить кожу, боль застигла его раньше. Тогда колдун укусил опять. До чего же мерзко.
Кровь капнула на пол, темная, красная кровь. Человеческая.
Он опять напрягся. Красные.
Как же так вышло? Как вышло, что он забыл, кто он на самом деле?
Майорин лег на топчан, чувствуя, как солома намокает под рукой.
Река с покатыми зелеными берегами. Дом на возвышении. Золотые волосы под пальцами.
Помоги мне. Тебе не надо ничего вспоминать.
Помоги мне. Ведь мы оба хотим встретиться еще раз.
Помоги мне. Я хочу увидеть тебя снова.
В серых глазах тревога и беспокойство.
Помоги мне.
Исток можно только отпустить. Перестань смотреть и получится видеть. Забудь обо всём, чему ты научился. Назад дороги нет, только вперед.
Помоги мне. Будь со мной.
Только вперед. Туда, где нет ни правил боя, ни сражений. Где ты не колдун, а просто ты. Я буду с тобой всегда. Обещаю.
— Майорин! — вскрикнула химера. Он очнулся, почувствовал, что под ладонью сыро.
В крови плясали всполохи огня.
Сила пронеслась по клеткам, смывая магию. Стирая блоки, выставленные магами. Убирая преграды.
Он оторвал лоскут от рубашки, перемотал запястье. Взяв на заметку, что вполне способен одолевать врагов зубами — укус продолжал кровить.
Он плохо помнил, как удалось открыть решетки. Намокшая повязка хлюпала, Наля держала его за руку, вела по коридору. Они бежали.