- Ну как тебе? – спрашиваю ошарашенную Янаю.
- Ну с такими разумными с америкой легко будет воевать! – говорит удивлённо она.
Я смеюсь и поясняю:
- Да нет, ты не поняла – это всё не по-настоящему. Ну как в театре.
Она недоверчиво смотрит на меня, и я киваю:
- Да, просто игра актёров.
- Тогда не интересно, хоть и забавно. – отмахивается суккуба, когда мы выходим из кинотеатра.
Конечно, хорошо бы бабушке и деду сообщить что меня выписали, но отмахиваюсь от этой идеи – хочется немного отдохнуть. С ними меня ждёт разбор полётов, крики и многое другое, не очень приятное. Это подождёт. И мы снова идём прогуливаться по городу, но курс, конечно, держим к моей квартире. Выходим на «Площадь победы», такая есть почти в каждом городе бывшего Союза. Демонесса фыркает, когда я говорю зачем и почему тут стоит этот памятник, и после какой войны, и с кем.
Покупаем ещё мороженного, в этот раз я беру и себе стаканчик. Проходя мимо небольшого ларька перед парком, трачу последние деньги на пачку самых дешёвых сигарет. Сажусь на лавочке между деревьями, и демонесса тут же появляется рядом. Закуриваю от огонька на кончике пальца, затягиваюсь. Откидываясь на спинку, и говорю:
- Хорошо.
Яная смотрит на меня какое-то время, потом выдёргивает у меня из рук сигарету, и пытается сделать затяжку. Заканчивает, тоже опрокидывается на спинку, и говорит:
- Хо-кха-ха-кха… - кашляет и кидает окурок на землю. - Что за гадость!?
- Тебе не понять. – говорю ей, наслаждаясь солнцем и тёплой погодой в парке. Тут поддерживается всегда летний климат, и сейчас мы сняли куртки.
- Угу… - недовольно бурчит она, а потом резко запускает ладошку мне в карман штанов, достаёт пачку, и через секунду у нее в руке кучка пепла, которую она бросает куда-то нам за спину, и отряхивая руки, говорит: - Это вредно.
- Слушай, а у тебя там… - показываю ей неопределенно пальцем на землю, намекая на инферно: - Есть кто-нибудь?
- Под землёй? – непонимающе спрашивает она, и похоже даже не шутит, такая наивная и смешная.
- В инферно. – поясню ей.
- Нет там уже никого у меня. – грустно говорит она.
- Значит, там тоже был муж или, эм, ухажёр? – удивляюсь я и мне почему-то становится грустно.
- Что? – теперь уже удивляется она, а потом поняв о чём я, возмущается: - Нет, у меня никогда не было мужчины!
- А твой возраст, сколько тебе? – продолжаю допытываться до девушки.
- Шесть с половиной зим. – Просто говорит она, держа меня за руку, и рассматривая какой-то листочек, сорванный с дерева телекинезом и принесённый ей в руку.
Я в уме подсчитываю, и получается, что в переводе на земные года – ей около восемнадцати, даже чуть больше. Уже хорошо, если что случится – не стану педофилом. Так, хватит. У меня есть Кариниэль, вернее будет, точно будет. А Яная – она мне как…
«Как кто?» - Спрашиваю себя, и не нахожу ответа.
Девушка неправильно понимает моё молчание, придвигается совсем в плотную, и касается мочки моего уха своими губами, шепчет:
- Но я тебя не разочарую, муж мой.
Я от охватившего меня желания и головокружения, отстраняюсь, смотрю на неё расширившимися глазами. Чёрт, вот что значит суккуба. Один её намёк – и я уже растаял, как кусок льда под горячей водой.
- Н-не делай так больше. – говорю я, усаживаясь обратно: - Во всяком случае пока я не попрошу.
Она хмыкает, но улыбка с её губ не сходит, понимает чертовка что достала меня, подловила. И чёрта с два она прекратит это делать, теперь надо быть наготове. Мы встаём и идём к выходу из парка, накидывая куртки. Всю оставшуюся дорогу молчим, я перевариваю случившееся, а Яная просто идёт, время от времени начиная попрыгивать. Ей весело и радостно, не знаю уж почему – потому что оказалась на этом плане, или потому что со мной, а может быть ей по душе что на меня действуют её суккубские чары.
Наконец приходим к моему дому, я с грустью осматриваю старую панельку, и мы заходим в подъезд. Поднимаемся по лестнице, и я начинаю магией отпирать замки. Наконец всё получается и дверь открывается. Захожу первым. В квартире на удивление чисто, видимо старики прибрались после обысков. Снимаю ботинки, а суккубе говорю: