Глаза Глэдис презрительно блеснули:
– Ты ещё глупее, чем я думаю, Вивьен. Или ты просто – злая?
Вивьен побледнела:
– Как ты можешь говорить так?
– Неужели ты не понимаешь, Ви? Я не хочу, чтобы ты общалась с этим Винтером, не потому что ревнивая и мерзкая. А потому, что он скользкий и гадкий тип. Я переживаю за тебя. Ты, со своими куриными мозгами, пропитанными романтическими туманами, в упор не видишь очевидного
– Я не хочу слышать, как ты его ругаешь. Если обещаешь молчать и никому ничего не говорить, я скажу тебе, почему для меня так важна дружба с Даггером Винтером. Обещаешь?
– Нет. Не могу. Мало ли, что ты мне скажешь? Вдруг придётся принимать какие-то меры?
– Глэдис! Это не только моя тайна. Клянись, что станешь молчать Или я не слова больше не скажу.
Сестра, тяжело вздохнув, кивнула:
– Обещаю. Выкладывай, что там у тебя?
Вивьен подошла к ней вплотную и прошептала, едва ли не на ухо:
– Мы с ним колдуны.
При этом известии Глэдис весело расхохоталась.
– Ничего смешного. Нас таких тут только двое, других – нет. Он нужен мне, Глэдис! Пойми. И не сердись на меня, пожалуйста. Я люблю тебя, очень. Но его я люблю – тоже.
– Сил моих с тобой больше нет. У тебя богатое воображение, и это хорошо. Но всякой фантазии должна быть граница. Ещё раз услышу про магию – устрою тебе великую инквизицию. С охотой на ведьм.
– Глэдис!..
– Я всё сказала. Добавить больше нечего. Разговор окончен.