Макс быстро пробежал глазами по строчкам. Разумеется, подставлять девчонку и писать, как в действительности было дело, он не стал, хотя вчера ему очень хотелось поступить именно так. Черкнув свою подпись на листах, он молча вернул их обратно. Агафья тут же щелкнула стиплером, подхватила со своего стола еще какие-то бумаги и вышла.
— И чего ты на девчонку зубы скалишь, — пробормотал Николай. — И так она о тебе черт знает что думает. А нам, между прочим, служить вместе.
— Да она только притворяется, что боится страшного майора. Вот, смотри, свой рапорт заранее заготовила. Значит, знала, что я ее не подставлю. А изображать бедную обиженную овечку ей просто нравится.
— Заранее, да? — с сарказмом бросил капитан, который стоял у стола девушки. — А это тогда что?
Он ткнул пальцев в какую-то бумажку. Макс с возрастающим удивлением вчитался в слова еще одного рапорта. В нем были освещены реальные события. Только подписи не хватало.
— Ишь, ты… Запасной заготовила.
Капитан только ухмыльнулся:
— Ладно, прозорливый ты мой, поехали.
Майор накинул легкую летнюю куртку, с похмелья его познабливало, и пошел к двери. Николай последовал за ним.
В подъезде дома, где жил один из дружков подозрительного грузчика, отвратительно воняло мочой и помоями. Макс, который с похмелья на любые запахи вообще реагировал болезненно, скривился:
— И как можно жить в подобном свинарнике?
Они поднялись на второй этаж. Дверь с нужным номером встретила их дырой на месте замка. То и дело она ударяла об косяк, покачиваясь на сквозняке.
На лестнице послышались шаги, и грузная тетка, тяжело дыша, остановилась перед соседней квартирой.
— Скажите, гражданка, а… — Макс сверился с бумагой, — гражданин Копейкин тут проживает?
— А вы кто такие? — бдительно поинтересовалась тетка.
— Мы из полиции, — ответил Николай, продемонстрировав красные корочки.
— Услыхал Бог наши молитвы! — радостно засуетилась тетка, — Здесь ирод проживает, чтоб ему подохнуть, здесь! А вы его арестовывать приехали? Так его еще нету! Да вы проходите, проходите ко мне. Я вам все про Копейку расскажу!
Довольная тетка пропустила их в свою квартиру, быстро приготовила чай и выставила на стол вазочку с каменными карамельками.
— Я в этом доме с самого начала живу, — без умолку говорила она, не давая оперативникам вставить ни слова. — Любого спросите, все Ильиничну знают! Вот и Копейка, мать этого ирода со мной вместе квартирку получила. По-первости, она дворничихой тут работала, а потом совсем спилась, и сыночек ей под стать. Как мать-то от ханки померла, так он совсем сдурел. Занаркоманил, все из дома вынес! Соседи уж было обрадовались, думали, помрет скоро… Как бы не так! Скрипит, зараза. Каждую ночь у него пьянка-гулянка, да драки с дебошами. Два раза с сигаретой засыпал. И гореть-то там уже вроде нечему — голые стены, а гляди ж ты… Мужики ему тогда дверь-то и выбили…
— Погодите, гражданка, — Макс, наконец, сумел вклиниться в этот монолог. — Нас интересует знакомый этого Копейкина!
— А-а, — разочарованно протянула тетка. — Так вы Копейку в тюрьму не посадите?
— В тюрьму, гражданочка, суд отправляет, а не мы. Скажите, гости в последнюю неделю у вашего соседа были?
— Да у него что ни день, то гости! Связался с какими-то… Вечером ящики-сумки приносят, утром — уносят. Но при сумках этих всегда сидят. Видать, комнату у Копейки сняли. Хотя как у наркомана жить можно? Рожи черные, небритые и не по-нашему трещат, как сороки.
— А вот с этого места поподробнее, — заинтересовался Николай.
— А чего подробнее-то, — пошла на попятный говорливая тетка. — Вы сами подите, посмотрите. Аккурат сегодня вечером заносили. А уходят они поздно.
— А Копейкина где по утрам носит? — напоследок поинтересовался Макс, поднимаясь.
— Так у метро милостыню просит. Как на гадость свою насобирает, так и возвращается.
Оперативники снова оказались на лестничной клетке. В руках у них появилось оружие, и друзья, подстраховывая друг друга, вошли в квартиру. В короткий загаженный коридор выходили голые косяки. Все двери отсутствовали, кроме одной, которая неожиданно ощетинилась врезным замком. Для порядка заглядывая в проемы, оперативники тихо пошли к ней. Везде было пусто. В прямом смысле. Наркоман продал даже мебель, оставив только голые стены с ободранными обоями и несколько вонючих матрацев на полу. Николай, наученный вчерашним сюрпризом, встал у стенки и постучал.