— Опять врешь, — грустно констатировала Агафья.
— Не девушка, а живой детектор лжи, — поднял вдруг голову Макс.
— Извини, — окончательно смешался Николай. — Я не знаю, как объяснить…
— Ты кушай, — она пододвинула мужчине миску с выпечкой. — И Вы, Максим Андреевич, угощайтесь.
Николай машинально послушался и откусил от румяного пирожка. Но вкуса он не чувствовал. Ему не нужны были сейчас ни еда, ни сама Агафья. Девушка раздражала его своим присутствием, хотя Николай не смог бы объяснить, в чем она виновата. Скорее уж, лейтенант Полозкова поступила великодушно, показав поганые бумаги ему, а не сразу полковнику. Затрещал телефон. Капитан ответил на звонок, продолжая думать о своем, но после первых же фраз собеседника он побелел, как полотно.
— Да, товарищ полковник. Обязательно, — выдавил он из себя. Чтобы положить трубку на место, ему понадобилось три попытки. — Бурундук попросил, когда будем уходить, занести ему дело из архива, которое числится за лейтенантом Полозковой.
— Зачем? — безучастно спросил Макс.
— Сказал, что тоже просматривает старые дела Ильина.
— Значит, и он заметил нестыковки. Это конец, Коль.
— Господа офицеры, — напомнила о себе девушка, о присутствии которой друзья совершенно забыли, — Полковник, что, уже в курсе?
— Расскажи ей все, — сказал вдруг Макс. — Какая теперь разница? А то еще решит, что ты такой же лох, как я…
— Макса подставили, — нехотя проговорил капитан.
— Ильин? — уточнила девушка. — И как ему это удалось?
— Подполковник действительно брал взятки и скрывал улики. В одном деле Ильин просто подделал подпись Макса, это легко доказать. А вот в твоей оригинальной папочке оказалась мина. Наш майор сам подставился, подписал один поганенький протокол, не прочитав. Этого хватило, чтобы дело вообще не возбудили. Сама знаешь, за такие шутки могут посадить. Теперь-то не доказать, что Макс не знал, чем занимается его начальник и какую бумагу подсунул. Все решат, что он такой же взяточник, как Ильин.
— И сейчас Бурундук потребовал это дело, но он еще не знает, какой сюрприз его ждет?
— Да.
— Максим Андреевич, Вы брали взятки? — спросила девушка, вдруг резко обернувшись к майору.
— Нет. Никогда. Только доказать это я не могу, — твердо ответил Макс.
Он сам не знал, зачем отвечает ей, и почему вообще попросил Николая все рассказать. Наверное, все-таки нравилась ему эта ехидная неунывающая девчонка, и не хотелось, чтобы она презрительно скривилась, услыхав о взяточнике-майоре. Пусть знает правду. Пусть хоть она поверит. Если, конечно, поверит… В том, что это сделают следователи из прокуратуры, он сильно сомневался.
Агафья кивнула каким-то своим мыслям.
— А Вы не могли бы выйти покурить, Максим Андреевич, а мы с Николаем пошепчемся, — вдруг заявила она.
— В смысле? — в один голос воскликнули два друга.
— В прямом, — спокойно сказала нахальная девица. — Сделайте девушке приятное. Или желаете свечку подержать? Так в таком деле, как и в любом другом противозаконном, свидетели не приветствуются.
«Поверила, как же, да ее мои проблемы скорее порадуют», — подумал Макс, но все-таки сумел улыбнуться:
— Как скажете, Агафья Кузьминична. Только не долго. Все-таки служебное помещение.
Онемевший от удивления Николай тупо смотрел, как он уходит.
— Дверь закрой на ключ, — приказала девушка.
— Что все это значит?
— Ну, блин, — выругалась она и сама щелкнула замком. — Не хочу, чтобы сюда сейчас ввалился какой-нибудь Бурундук. Ребров не лгал, он не брал взяток.
— Я знаю, — рявкнул Николай. — Весь этот спектакль ради того, чтобы мне об этом сообщить?! Так спасибо, я в курсе! Надо думать, как помочь ему выбраться из этого дерьма, которое ты нарыла, а тут твои детские игры!
— Все сказал? — не менее раздраженно, но гораздо тише прошипела девушка. — А теперь меня послушай! Я правильно поняла, весь этот шум из-за одной подписи?
— Да!
— Я, конечно, обещала больше не вмешиваться в дела майора Реброва, но, похоже, это тот случай, когда стоит поступиться принципами. Я могу помочь.
— Подчистить лезвием, и нарисовать сверху росчерк Ильина? Извини, не прокатит. Незаметно за пять минут такое не сделать.
— Кажется, придется тебе кое-что объяснить, иначе мы будем препираться до утра, а у нас всего десять минут. Точнее, уже только шесть.
— Да уж сделай одолжение, объясни, какого черта ты тратишь мое время, — язвительно выдал Николай.
— Я умею не только лечить, — просто сказала девушка. — Куда ты дел эту чертову папку? Где у нас тут Ильин отметился? Сейчас мы это подправим.