Хьюго обнял ее еще крепче.
— Какой замечательный у нас будет мальчик! — обрадовался он.
Элис подняла голову, улыбнулась и добавила:
— И как далеко пойдет! А дочь, которая родится за ним, — только представь, за кого она может выйти замуж! Как высоко может взлететь наша семья с такими славными, удивительными детьми!
Минуту оба молчали. Элис видела, как лицо Хьюго вспыхнуло огнем честолюбия. И он, и его отец страстно желали иметь сыновей, но нынешнее правление ясно продемонстрировало, какой вес в борьбе за власть имеют красивые женщины.
Наконец Хьюго взял себя в руки и вернулся в настоящее.
— Впредь никогда не лги мне, — предостерег он Элис. — Я выставлю себя глупцом, когда открою отцу правду, да и когда все в замке узнают об этом, тоже будет неприятно. Мне не нравится, когда ты так дразнишь меня. Больше не обманывай.
— Обещаю, — легко отозвалась Элис. — Мне необходимо было соврать, но теперь мне это не нужно. Мне ничего не угрожает. Ты любишь меня, и я в безопасности, верно? И что бы я ни делала, твоя любовь всегда останется со мной, разве не так, Хьюго?
Не выпуская ее из объятий, он прижался лицом к ее волосам и сказал:
— Это так. Что бы ты ни делала, моя любовь всегда останется с тобой.
— И для твоего отца я лучший собеседник и самый надежный друг, — удовлетворенно заметила Элис. — А теперь еще жду его внука. Сейчас мне действительно ничего не угрожает.
Хьюго нежно качал ее в своих объятиях, она казалась ему такой легкой, в его груди поднималась нежность, и в теле вновь просыпалось желание.
— Ничего не угрожает, — ласково повторил он. — Я с тобой.
Элис обняла его и прижалась к его большому телу. Ветерок, залетающий в узкое окно бойницы, нес с собой запах свежего сена и полевых цветов. Она закрыла глаза, улыбнулась и прошептала:
— Теперь я в полной безопасности.
— Но больше никогда не лги мне, — потребовал Хьюго; его обида еще не совсем улеглась. — Ненавижу обманщиц.
Следующий день был последним днем сенокоса, и Элис с Хьюго верхом поехали к высоким лугам между вересковой пустошью и рекой — посмотреть, как работают косари. К ним присоединилось больше половины замка: повара, слуги и служанки, военные со своими женами, мальчишки из прислуги и девчонки, занимающиеся в замке шитьем, пряжей, пивоварением или выпечкой хлеба. Даже старый лорд не усидел дома, велел оседлать своего старого приземистого боевого коня и отправился вместе со всеми, взяв с собой и Дэвида, который, сидя верхом рядом с ним в темном бархатном костюме, выглядел очень элегантно. Не менее сотни человек покинули замок, решив отдохнуть вне его стен. Поющая и смеющаяся толпа перешла через каменный мост у подножия замка и потекла в поля по другую сторону реки. Процессию возглавляли Хьюго на своем гунтере и Элис на новой чалой лошадке, одетая в новое зеленое платье.
Ее распущенные волосы лежали на плечах и на спине с красиво вплетенными зелеными и золотистыми ленточками, что было вызовом моде, введенной при дворе новой королевой, поборницей благопристойности. Позолота в лучах солнца сверкала, как настоящее золото, а зеленые ленточки так и летали вокруг головы, играя с ветерком. На руках у нее были новенькие светло-зеленые кожаные перчатки для верховой езды, отороченные зеленой тесьмой, а на ногах — такие же новые светло-коричневые кожаные сапожки. Чалая кобылка, которую Хьюго недорого купил на торгах в Эпплби, была смирной, и Элис держалась в седле уверенно. Гордо вскинув голову, она с улыбкой поглядывала по сторонам, словно эти плодородные поля и поющие люди принадлежат ей. Когда Хьюго наклонился к ней и что-то тихо произнес, она засмеялась так громко, будто давала всем понять: молодой лорд делится своими секретами только с ней одной.
Кэтрин осталась в замке вместе с Рут, Марджери, горсточкой слуг, парой поварих и несколькими стражниками.
— Она отказалась с нами ехать, — сообщила Элис Хьюго. — Говорит, что очень устала. Она всегда говорит, что устала, что бы ей ни предложили! Без нее будет лучше.
Хьюго не скрывал своей озабоченности.
— До родов три месяца, — заметил он. — Если она сейчас не поднимается с постели, каково же будет в октябре?
— Станет совсем как мешок с картошкой, — ехидно ответила Элис. — Хватит, Хьюго! Она устала и хочет отдыхать, не можешь же ты силой заставить ее ехать с нами. Вечерком, когда вернемся, посидишь с ней, поделишься впечатлениями. Да и что для нее хорошего, если ты вытащишь ее из спальни на жаркое солнце, когда она так раздобрела и быстро утомляется?