- Добронрава, дочь Дороха, девица знахарским умениям обучена, приданное богатое – объявил Вождь.
Вторая обменная невеста была старшая дочка Белоголовы - Бусинка, такая же смиренная, как мать, зато рукодельница - вышивальщица. «Ну, а эта крошка, для сына моего пойдет» - решил Доброхот, кивнул головой Вождю, в знак согласия. Сделка состоялась. Белосвет и Доброхот по рукам ударили и чарку медовухи выпили. Девушек матери увели по домам. А возле терема Вождя пир начался и длился он чуть ли не до утра…
17. Девичий хоровод
Три дня гостил Доброхот с друзьями у Белосвета. У мужчин свои дела. А женщины и девы у реки собрались в женский прощальный хоровод вкруг невест, отправляемых в Древлянку. Прощанием Доброгнева руководила, женщины песни пели напутственные, Белоголова свою дочь Бусинку обнимала, девчонка плакала.
- Мама, не хочу уезжать, я боюсь… Как в чужом краю жить, мужиков этих не знаю – шептала она матери на ухо.
- Не плачь, доченька, не плачь, милая. Доля наша такая женская…
Потом матери повели своих дочерей к терему Волха за благословением богов. Старый Волх зажег чаши возле идолов бога Рода и богини Макош. Девушки поклонились богам. Вышла из терема Неждана, стройная молодая женщина, черные длинные волосы распущенные, светлое платье с орнаментом, приблизилась к девам, в руках у нее обереги нательные на веревочках.
- Да хранят вас боги, дева Добронрава и дева Бусинка, богиня Лада с вами – сказала Неждана и повесила на девушек обереги.
Усадили невест на телегу, и отправился обоз в обратный путь в деревню чужую далекую. Доброгнева шептала заклинание для своей дочери. Белоголова утирала слезы. Дети стайкой сопровождали обоз, дальше всех бежали за телегой брат и сестра Бусинки, скорее всего, они никогда больше не увидят свою старшую сестру. Бусинка, глядя на них, слезы лила. Добронрава дергала ее за рукав.
- Перестань выть, дурная голова, чай не на тризну, а на свадьбу едем. В Древлянке тоже люди живут, не звери – говорила она тихо.
Наконец, брат и сестра устали и остановились, переводя дыхание, две телеги и всадники скрылись средь могучих деревьев, уехали по петляющей дороге вдаль неведомую.
Весна в хороводах и обрядах не участвовала, ей как жене Вождя, да еще и беременной, толпиться среди народа не полагалось. Она наблюдала за всем с высокого крыльца своего терема, младшая дочь трехлетка Снежана при ней находилась. А две старшие непоседы Цветана и Златогрива от других детей не отставали, все им интересно было, и чужие дядьки, приехавшие издалека, которые забрали двух девушек и увезли с собой, и незнакомые девицы, что у них в тереме поселились Яра и Белка, разговоры про свадьбу, веселье будет, песни и пляски, и много вкусного. Постепенно народ расходился по домам, обсуждая столь важное событие.
- Добронрава, девка зрелая, выйдет замуж за мужика бородатого, который вдовец, а Бусинка – за сына Доброхотова, стало быть, Добронрава свекровью станет бедняжке Бусинке, ну и дела – рассуждали женщины.
Белоголова плакала, Доброгнева обняла ее, отвела в сторонку от других.
- Пойдем ко мне в избу, вместе поплачем, Бела. Я-то на людях слезы лить не могу, Ведунья все-таки – говорила она ласково – наших девочек в край чужой увезли. А вот придет время, подрастут у Вождя дочери, их отдадут ли в «обоз» на чужбину?
Белоголова шмыгнула носом, она про это не думала. Боги ее дочку выбрали…
Вождь, проводив девичий обоз, вернулся в терем к жене.
- Слава богам, великое дело, обмен невестами провели – сказал он.
- Слава богам, Белосвет – ответила Весна мужу.
Они расположились в беседке, Весна налила Вождю в кружку прохладный квас. Белосвет выпил, крякнул довольно. А Весна задумчива была.
- Жалко мне, Бусинку. Белоголова плачет по дочери.
- А чего плакать-то, не на смерть ее увезли, сын Доброхота Добродей – парень молодой да справный. Чего дура-баба слезы льет.
- Не понимаешь ты, Белосвет, каково бы мне было, если бы моих дочерей в чужое село увезли? А они ведь подрастают у нас, красавицы наши. Что же их тоже в «девичий обоз»? – спросила Весна с укором.
Белосвет ответил:
- Нет, мои дочери при нас останутся. А женихи найдутся. Вон у Рябы – еще четверо сыновей, и у Белоголовы – сын подрастает. Не кручинься, Весна, за наших дочек. Ты лучше, вот кого береги, сына нашего будущего.
Вождь к животу ее прикоснулся. Улыбнулся довольно.
- Чуешь, пинается наследник!