- Не к ночи помянута, она сгинула, что с ней стало?
- Колдун сказал ушла в мир Нави. Но лиса к нам вернулась: хитрость и зависть поселились в дочери. Свинья не родит бобра, а родит поросенка.
- Откуда взялась эта завистливая хитрость? – спросила Весна.
- Если в сердце нет любви, там поселяется что-то другое. Так мне Колдун объяснил. И часто это другое - темное и злое. Но нет таких законов и обычаев, по которым можно наказать человека за злое сердце и темные помыслы.
- Выходит, Добронрава ищет любви и не находит ее, поэтому отравляет жизнь другим?
- Видимо, так…
- Вот бы замуж ее выдать.
- За кого, милая? – усмехнулся Вождь – отправить с «девичьим обозом»? Кому нужна вдова не первой свежести, да еще с ребенком. Среди наших нет свободных мужиков.
- А если среди пришлых жениха найти? Например, Архип – предложила Весна – или он женат?
- Вроде холостой. Когда ему жениться было, он в заморских странах обучался, потом по селениям разным мотался. Вот и у нас он временно, крепость построили, летом дружинники Храм собираются ставить по его чертежам. Как построят, так и уедет.
- Храм для нового бога? А как же наша вера старая? В Ручи Храм всех богов разрушили и волхвов изгнали, а если и у нас так же будет? Что сказал Колдун? – взволновалась Весна.
- Волх сказал, что вера не в храме и идолах, а в наших душах…
74. Первое венчание
Отец Василий нарядился для торжественного мероприятия в рясу золотыми нитями украшенную, головной убор высокий. Казался он в этом одеянии солидным и важным. В избе свечи горели, пол коврами устлан. Командир в парадной воинской одежде. Нежка в красном платье, а волосы тонким белым покрывалом укрытые.
- Обручается раб Божий Георгий рабе Божией Ефимии, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь – произносит Василий нараспев.
Жених и невеста кольцами меняются. Ведь нет у них красной ленты.
Молодые ратники с голосами хорошими дружно распевают:
- Господи помилуй, господи помилуй, господи помилуй!
- Помолимся о рабах Божиих Георгии, и Ефимии, обручающихся друг другу.
А воины:
- Господи помилуй, господи помилуй, господи помилуй!
Священник спросил жениха:
- Имаши ли Георгий, произволение благое и непринужденное, и крепкую мысль, пояти себе в жены сию Ефимию, юже пред тобою видиши».
Командир ответил:
- Имам, честный отче.
И священник дальше спрашивает:
- Не обещался ли еси иной невесте?
И жених отвечает:
- Не обещался, честный отче.
Потом такой же вопрос обращен к невесте:
- Имаши ли произволение благое и непринужденное, и твердую мысль, пояти себе в мужи сего Георгия, его же пред тобою видиши?
Нежка очень волновалась, краснела, терялась от вопросов, от толпы, что присутствовала при этом странном действии, со свечами, кольцами.
Конечно, все желающие посмотреть, как это все происходит, не могли поместиться в избе, поэтому толпились на крыльце на улице, смотрели, переговаривались. А Нежка думала: «Скорее бы это все закончилось»
Архип венцы позолоченные выносит, и священник возлагает сначала венец на голову жениха, говоря:
- Венчается раб Божий Георгий рабе Божией Ефимии во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь.
Затем возлагает венец на невесту.
- Венчается раба Божия Ефимия рабу Божию Георгию, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь.
Командир и Нежка стоят перед Василием в коронах.
- Господи Боже наш, славою и честию венчай я.
Потом молодые в знак того, что они будут пить общую чашу и радостей, и скорбей жизни, трижды отпивают из общей чаши…
В большой дружинной избе столы накрыты, повар с помощниками расстарался, угощений наготовил. Ратники в две шеренги выстроились, под ноги молодым ковры бросили… Наконец, из душной избы Командир и Нежка вышли и направились к месту пиршества. Неждана следовала за невестой, Вождь за женихом. И началось пьяное веселье. Возле Березки крутился десятник Борис, парень бравый и удалой. Архип Неждану развлекал, и даже разговоры в селе пошли: «А хранит ли она верность Воеводе?». С того дня в новой избе Командира появилась хозяйка. А вот Добронрава опять обижена осталась, ее, конечно, опять на свадьбу не пригласили. Хотя на этот раз и Всевид с женой остались дома, живот у Цветаны уже большой был…
Зима неохотно уходила прочь, солнышко светило ласково, намекая, что весна уже в пути. Женщины в честь этого блины пекли в ожидании дня Ярилы, чтобы сжечь соломенное чучело зимушки Морены. Выжил народ, перезимовал, уходи Морена, оживет природа, придет молодая сестрица Морены весенняя Лёля.