Музыка.
Музыка лилась отовсюду. Свирели, флейты, арфы, скрипки, бой барабанов и еще множество незнакомых девушке инструментов создавали удивительную какофонию мелодий. Даже если в разных частях огромной площади играли разные песни, они удивительно объединялись меж собой, звуча в унисон. Кто-то танцевал прямо в центре, кто-то выкрикивал свою цену на тот или иной товар, кто-то пил и громко смеялся. Кучки детей носились из одного конца площади в другой, неся в руках какие-то угощения на спиральных деревянных палочках.
Как давно Орма не слышала подобной музыки. Ее израненная душа, казалось, распахнула крылья, готовая нестись навстречу этим звукам. Легкие широко раскрывались, когда Орма глубоко вдыхала наполненный всевозможными ароматами воздух.
Здесь она могла быть кем угодно. Никто не обращал внимания ни на нее, ни на ее излюбленный цвет волос, ни на левую руку. Никто не знал кто она, кто ее отец, какие ужасные поступки она совершала за свою жизнь.
Чистый лист. Именно такой она хотела стать и в своем мире. Перестать вечно оглядываться, ожидая удара в спину, носить маски, выслушивать приказы, видеть смерть близких. А здесь... здесь была та самая, пьянящая свобода.
Орма дышала так глубоко, что даже закружилась голова. Она далеко не сразу поняла, что Цилла тащит ее к прилавкам с едой. А едва они подошли, девушка еще сильнее почувствовала неописуемым аромат разнообразных вкусностей. Даже ее глаза начали разбегаться. Цилла, заметившая это, взяла право выбора на себя, тут же купив несколько закусок. Протянув Орме закрученную палочку и держа такую же во второй руке, Цилла потащила девушку дальше.
А Орма все продолжала оглядываться вокруг. Веселая музыка, улыбающиеся лица, вкусная еда... Она поклялась себе, что до конца своей человеческой жизни запомнит этот момент. Момент ее настоящего, детского счастья.
Аркулуй - праздник в честь основания Бьйорта. В мире Ормы было что-то похожее, но никак несравнимое с местной атмосферой и красотой. Веселье не собиралось утихать даже к вечеру. Город наполнился мириадами огней, а музыка звучала еще громче. Даже проходив целый день, Орма ни капли не устала. Чего уж говорить о Цилле, которая несколько раз таки смогла уговорить ее покружиться под веселую музыку. Но они обе понимали, что уже пришло время возвращаться.
Когда девушки, в сопровождении все того же стражника, вошли в замок, то остановились возле главной лестницы. Вокруг них было полно народу. Практически все гости уже прибыли и замок наполнился разговорами, смехом и тихой музыкой. Не такой, как в городе, но не менее красивой.
- Спасибо, - слова Ормы прозвучали искренне. - Спасибо за этот день.
- О, милая, - широко улыбнулась Цилла и обняла Орму. Девушка уже успела понять, что помощница королевы крайне тактильная особа. Поэтому не стала сопротивляться. К тому же она была искренне благодарна ей.
- Мы скоро увидимся, - все еще улыбаясь, сказала Цилла, встрепенувшись и широко расправив головные плавники.
На этом они и распрощались. Орма быстро поднялась по лестнице, направляясь в свою комнату. По пути ей встречалось множество новых лиц, которые к счастью не особо обращали на нее внимание.
Войдя в свою комнату, Орма выдохнула и встретила Баала с широкой улыбкой. Хотя он вновь должен был остаться в комнате, девушка пообещала ему целый день прогулок.
Когда к ней постучали, Орма нахмурилась и не сразу открыла. Там стояла одна из служанок, держа в руках...
Празднество организовали во втором по величине зале. Его отличительной особенностью была округлая форма и отсутствие купола. Очевидно, температуру здесь поддерживали с помощью элуи. Едва стемнело, на Бьйорт начали опускаться невесомые снежинки. Они медленно падали на землю, тут же исчезая. В зале же таяли практически сразу, но если запрокинуть голову, зрелище было неописуемое: торжество ночи и вечные звезды.
Хоро вошел в зал первым из их троицы. На нем был потрясающий, бледно-голубой камзол, расшитый золотыми нитями. Пронзительные глаза выглядели как куски льда, готовые заморозить все вокруг. Воротник и рукава окаймлял светло-серый мех. Седые волосы он зачесал немного в бок. Хоро сразу привлек к себе внимание. От его образа повеяло холодком, но когда он слегка улыбнулся, к нему тут же продефилировала пара дам. Хотя Септем была первой, кто оказался возле него и остальные не решились подойти.