***
– Тебе знакомо слово «крестраж»?
Утреннее чаепитие в библиотеке вошло в привычку. Гермиона частенько завтракала с ней, будучи по природе жаворонком. Сейчас подруга поставила чашку на блюдце, нахмурилась.
– Кажется, нет. Где ты прочитала об этом?
В старой книге с черной обложкой и тиснеными стершимися буквами «...йны наитемнейшего искусс…», которую она никогда не видела вживую.
Как об этом сказать?
– Услышала от Вальбурги, – ограничилась полуправдой. – Это часть души волшебника, помещенная в предмет. Отвратительная магия, основа которой – кровавая жертва.
– Ты думаешь!.. – ахнула Грейнджер, мгновенно улавливая посыл.
Пожала плечами:
– Звучит достаточно мерзко для Волдеморта.
Гермиона затихла, обдумывая теорию. Поежилась.
– Это противоестественно. Как вообще можно разделить нечто столь…
Она не закончила, но Гарри поняла мысль. Пригубила обжигающий напиток.
– Магия, – усмехнулась. – Чертова магия.
6
Лето девяносто шестого года ознаменовала всеобщая подавленность. Несмотря на усилия аврората, в каждом выпуске «Пророка» печатали сведения об исчезнувших и убитых, о разгромах, поджогах и зловещей темной метке над домами. Очередь к международным порталам была расписана на несколько месяцев вперед, а пограничная служба регистрировала рекордное количество мигрантов. Гарриет подозревала, что захват магической Британии дастся Волдеморту в считаные дни: некому будет противостоять его армии.
С июня она безвылазно торчала на Гриммо. Ту же участь разделили Гермиона, Рон, Джинни и Тонкс. Последней приходилось нелегко: воссозданные нейронные связи сбоили, передавали ложные сигналы. И без того от природы неуклюжая, теперь Тонкс зачастую не могла удержать предметы в руках, падала на пустом месте и врезалась в стены. Колдомедики прогнозировали непредсказуемо длительный срок реабилитации, а деятельная волшебница никак не могла смириться с затворничеством вместо боевых операций. Она то неестественно веселилась, глотая огневиски в компании Сириуса, то плакала в укромных уголках или скандалила с Ремусом.
Атмосфера в доме царила тяжелая. В вынужденном заточении всё, что им оставалось, – штудировать литературу. Гермиона одновременно поглощала теорию боевых заклятий, основы магической маскировки, аппарации и анимагии, Рон дремал за пособиями по оказанию первой помощи, Гарри по диагонали перелистывала отобранные ими книги: стоило пробежаться по строчкам, которые когда-то читал Риддл, в голове ровными рядами укладывались знания. Впору было уважать будущего Темного лорда за широту интересов. Она надеялась, что этот неожиданный побочный эффект поможет сдать СОВ на приличный балл.
Экзамены стали дополнительной причиной расстройства. Дамблдор никак не мог перевести ее на шестой курс, повезло еще, что попечительский совет признал обстоятельства уважительными и подписал прошение в министерство о проведении переаттестации. Хотя везение ни при чем: Люциус Малфой, попав в Азкабан, автоматически лишился председательского кресла, а других убежденных сподвижников Волдеморта там не оказалось. Но до ответа администрации ей предстояло посещать занятия с пятым курсом – и Джинни Уизли.
Соседство Джинни напрягало. В библиотеке, где ребята собирались чаще всего, она облюбовало кресло Сириуса – Гарри физически не могла на это смотреть. А от слащавой улыбочки, с которой рыжая обращалась к Блэку, подташнивало. Наверное, она просто ревновала. И капельку боялась. Джинни ластилась к Сириусу, ловила каждое его слово и не упускала случая выразить восхищение. Крестный посматривал на нее с добродушной усмешкой, терпеливо отвечал на вопросы, мог потрепать волосы и вроде не покупался на очевидную лесть, заходясь лающим смехом. Но вода камень точит, а Гарри – нелюдимая, вечно серьезная, огрызающаяся на попытки контроля и придерживающаяся серой морали – во всем ей уступала.
– Переходный возраст, – снисходительно бросила Гермиона на высказанное вслух недовольство. – Пусть перебесится.
Для человека, чьи родители под действием конфундуса перебрались на другой континент, она держалась поразительно хладнокровно.
– Я точно знаю, что они в безопасности, – пожимала плечами. – И нет, Гарриет, я не уеду к ним. Оставь уже эту идею.
По правде, Гарри радовала ее решимость. Если и ввязываться в грядущую войну – а она обязательно попыталась бы сбежать, не будь уверена, что Волдеморт отправится за ней, – то с правильными союзниками. И, коль скоро Сириусу удалось убедить ее в защищенности Хогварста от проникновения теперь, когда Дамблдор предпринял соответствующие меры, и возвращение в школу стало вопросом времени, на поиске соратников она и сосредоточится.