По какой-то не вполне понятной себе причине за шкафом она приглядывала. И была уверена, что кто-то действительно им занимается: за два месяца, в течение которых по выходным (посещения Хогсмида после произошедшего с Кэти Белл отменили для всех курсов) они старались что-то найти, книги под шкафом меняли расположение.
А потом им повезло. Это был очередной ничем не примечательный день, Гарри по привычке проверила шкаф и пошла по левому ряду к не до конца исследованному в прошлый раз буфету. Тот не порадовал ничем необычным, и Поттер рассеяно глянула вдоль полок, абстрактно размышляя, есть ли более бесполезное занятие, чем их слепые поиски.
И краем глаза заметила движение. Палочка скользнула в руку автоматически: занятия в клубе выработали некоторые рефлексы. Она приблизилась к месту, где почудилось шевеление, но увидела обычный хлам: чей-то бюст, сломанные перья, металлические тарелки неясного назначения, парик с потускневшей диадемой…
Сердце екнуло. Гарри медленно вернулась взглядом к диадеме. Кажущаяся монолитной, она состояла из постоянно текущих, перемешиваясь, чернильно-черных жгутов. Более тонких и плотных, чем в свое время у дневника, но определенно похожих.
Гарри не сразу поверила. Они нашли его. Нашли крестраж.
– Ребята, – позвала она хрипло, зачем-то отступая. – Ребята!
– Что такое, Гарри? – первым вышел на зов Рон. – Нашла что-то?
– Да, – кивнула она и сказала Гермионе: – У тебя же получается телесный патронус?
Выдра скакнула к потолку и вылетела с посланием для Дамблдора. В школе его давно не видели, оставлять крестраж без присмотра Гарри иррационально не хотела, трогать его было страшно. В любой другой ситуации она побежала бы к Снейпу, но привлекать его к уничтожению крестража было решительно невозможно. Так что Гарри отправила Рона и Гермиону караулить директора у Выручай-комнаты, а сама села неподалеку от диадемы, стараясь не смотреть на нее лишний раз. Внутри зудело желание прикоснуться к нитям магии.
Она сопротивлялась. Двух частиц души Волдеморта и без того хватало.
Поттер услышала, как открылась дверь, и вскочила на ноги. Хотела было сразу позвать друзей, но что-то смутило. Шаги, – поняла она с опозданием. Гермиона ходила тяжело, печатая шаг. Рон косолапил и производил много шума. А эти шаги, рваные, с пристуком, были ей незнакомы. Стараясь не издать ни звука, Гарри накинула мантию. Вовремя – почти сразу в проходе появился Малфой с волшебной палочкой наготове. Заглянув еще в соседние ряды, он скрылся с глаз и зашептал незнакомые заклятия.
Гарри потихоньку, по шажочку стала смещаться к проходу. Даже вздумай Драко швыряться заклятиями, она бы пережила – наверное, – но только осторожность могла дать понять, что он все-таки делает. И где ее дежурившие у двери друзья.
Малфой обнаружился у исчезательного шкафа, как она и думала. Парень смотрел на него не то с надеждой, не то страхом и не спешил что-либо предпринимать.
А потом двери Выручай-комнаты открылись снова, и Гарри услышала взволнованный голос Гермионы. Драко, изменившись в лице, нырнул в шкаф. Мгновением спустя показался Дамблдор.
– Гарриет?
Она скинула мантию и, не здороваясь, рванула к шкафу. Дернула дверцы, стараясь избежать возможной траектории чар, но внутри было пусто.
– Здесь только что был Малфой, – сказала она директору. – Он спрятался в шкафу, а теперь его нет.
Дамблдор, и без того осунувшийся, побледнел.
– Малфой и его подручные оглушили нас! – возмущенно сказал Рон. – Со спины напали!
– Гарриет, вы нашли его? – перебил Дамблдор. – Ведите скорее.
– Но, директор, Малфой…
– Немедленно! – прикрикнул Дамблдор.
Гарри сжала зубы и показала ему диадему. Дамблдор невербальным заклятием поднял реликвию в воздух.
– Вне всяких сомнений, это крестраж, – пробормотал он. Строгим взглядом поверх очков наградил троицу перед собой и велел: – Возвращайтесь в свою гостиную и не покидайте ее, что бы ни случилось! Ни одна живая душа не должна выйти из башни, вы поняли меня?
– Но, сэр…
– Сейчас же! – отрезал Дамблдор. – Ни в коем случае не выходить! Времени совсем не осталось… Ну же!
Пришлось вприпрыжку покинуть комнату. Проигнорировать замерших Крэбба и Гойла, ускориться под настойчивые окрики профессора. Только когда их пути разошлись, Гарри остановилась.
– Идите, – сказала она друзьям, дрожа от предчувствия или предвкушения. – Сообщите всем нашим, чтобы сидели по углам и во всеоружии.