- Северус.
Окрик прервал его исповедь. Оба повернулись к двери - там стоял Дамблдор. Хватка на ее плечах ослабла, руки сползли ниже, на предплечья. Гарри почувствовала мурашки. Заставила себя разжать пальцы, отпуская запястья профессора. Минули долгие секунды, прежде чем он отступил.
- Вы можете идти, мисс Поттер, - спокойно велел директор. - Минус тридцать баллов Гриффиндору за неуважение к профессору и провокацию конфликта.
Злость вспыхнула моментально - это она зачинщик?! Она постоянно нарывается?! Значит, дать ублюдку отпор - преступление в этом школе?!
Гарри схватила сумку и сбежала вниз, боясь наделать глупостей. Дамблдор загораживал выход, пришлось остановиться перед ним. Не подняла головы. Наконец, не сказав ни слова, директор посторонился, и она выскочила в коридор.
В отдалении толпились студенты, оживленно переговариваясь. К ней обратились десятки лиц. Бросила сумку, развернулась в противоположную сторону, вглубь подземелий, за первым же поворотом накинула мантию-невидимку и побежала. Не думая о направлении, огибая живые препятствия. Бежала, пока не выбилась из сил и не сползла на пол. Ком в горле выплеснулся слезами.
Гарриет самозабвенно рыдала, уткнувшись в коленки.
***
Ее срыв имел последствия. МакГонагалл ярилась, пригрозила недопуском к игре. После эмоциональной встряски Гарри потухла, долгий выговор не произвел должного эффекта, вызвал лишь абстрактное удивление лицемерию декана: желание наказать ученицу уступило-таки жажде заполучить кубок. Также профессор лишила факультет еще двадцати баллов, сочтя наказание директора недостаточным. Гриффиндорцы не одобрили потерю пятидесяти очков. Высказывать претензии за день до матча никто не рискнул, но пялились выразительно.
На этом фоне дорогого стоила поддержка друзей. Рон и Гермиона стеной ограждали от шепотков. Невилл, Колин, Фэй, близнецы, Джинни демонстративно вели себя как прежде. Несколько старшекурсников обратились по пустяшным вопросам. А в субботу никто не вспомнил о недавнем проколе.
Гарриет выходила на поле сосредоточенная, молчаливая и беспощадная. Оливер сухо повторил про необходимый перевес, пожелал всем удачи. С первых же минут трибуны взорвались криками: игра началась жестко.
Облетая трибуны по широкой дуге, прислушивалась к комментатору. Мелькнул вдали золотой отблеск, она нашла взглядом Малфоя, чтобы убедиться, что тот не заметил. Мальчишка воспринял это как сигнал пообщаться.
- Упоротая Поттер, - перекрикивая ветер. - Сегодня что отчудишь? Прыгнешь на Трюк?
- Скорее тебе на шею, - улыбнулась. - Это моя последняя игра, Малфой, ни в чем себе не откажу.
Вытянувшееся лицо осталось позади, удивленный крик унесло прочь. Молния послушно падала, случайные игроки пугались, Ли Джордан выкрикнул в микрофон что-то о снитче. Земля стремительно приближалась, скорость по ощущениям превысила сто миль в час, форменную накидку тянуло назад, уши и подбородок потеряли чувствительность. На Нимбусе она никогда так не разгонялась. Эта мысль вернула утраченное было благоразумие: разбиться на глазах у изумленное публики не входило в ее планы.
Резко потянула древко. Молния заложила крутой виток и рванула обратно, едва потеряв в скорости. Мимо пронесся Малфой - очевидно, купился на слова Джодана. Тем забавнее был тот факт, что снитч завис в вышине прямо на ее пути. Вверху столкновения не предвиделось, Гарри поднажала и ухватила мяч так стремительно, что вплоть до возвращения и демонстрации трибунам никто не понял, что игра завершилась.
Команда ликовала. Оливера тискали охотницы, тех - братья Уизли, а Гарри спрыгнула на землю, смахнула холодный пот и пошла переодеваться, пока гриффиндорские болельщики не заполонили поле. Успела ополоснуться, подняться в башню, подкинуть на тумбочку Гермионы записку и уйти к озеру. Остановилась у Гремучей ивы, куда студенты старались не забредать.
Она сама не понимала, откуда эти выматывающие дух и тело эмоции. Понятно, что обида на того же Снейпа или раздражение из-за Вуда, МакГонагалл, слабых способностей копилось долгое время, но чтобы вот так выплескивать их, забивать на школьные правила и вести себя как последняя истеричка? Это она-то, тринадцать лет терпящая Дурслей? Куда делась стойкость? Гермиона спрашивала про навязанные будто извне чувства - нет, провалами в памяти она не страдала и какого-то давления не чувствовала, но и дикие выходки были чужды. Что надо сделать, так это успокоиться, извиниться и довести до заинтересованных лиц суть принятых решений. Например, об оставлении позиции ловца. Лучше потерпеть три с лишним года, чем наступать себе на горло и стелиться под кого-то.
Гарри порывисто встала.
Снейп ожидаемо был у себя (не праздновать же победу Гриффиндора). Разложила карту и мантию по карманам, размеренно постучала.
- Мисс Поттер, - кисло поздоровался мужчина. - Даю вам три секунды, чтобы убраться отсюда. Один.
- Простите меня, профессор Снейп, - выпалила в оставшиеся "два, три", склонила голову и выскочила за дверь. Не успела перевести дух, как вылетел зельевар с искаженным яростью лицом.
- Вот что, Поттер, - прошипел он, наставив на нее палец, - извинения не принимаются! Так и передайте Дамблдору: старый мстительный ублюдок послал вас!
Хлопок разнесся на все подземелье. Гарри тихонько выдохнула и на цыпочках отошла подальше. Значит, не одной ей достался выговор?
Губы расползлись в глупой улыбке. С куда большим воодушевлением девочка потрусила дальше - живописно раскаиваться.
***
Из одной победы удалось извлечь много плюсов. На радостях товарищи по факультету простили все грехи и промахи. МакГонагалл выдержка изменила, когда Поттер, потупившись, прерывающимся голосом объявила о намерении покинуть команду: дескать, не справилась, подвела.
- Не выдумайте, мисс, - фыркнула профессор. - Вот что. Вы устали. Сосредоточьтесь пока на экзаменах, а потом подумаете еще разок и решите, чего хотите на самом деле. В чем нуждаетесь, - выделила интонацией.
Более чем прозрачный намек - не вытянет спорт, не вытянет учебу. Преподавателем достаточно перестать завышать оценки, чтобы завалить и отчислить.
Тем временем студенты бросили все силы на повторение материала. Гарри, Рон, Невилл и братья Криви в отведенный час собрались в углу гостиной для совместного занятия. Гарри неплохо знала теорию трансфигурации и чар, Рону давалась практика, Невилл шарил в травологии и, как выяснилось, мог объяснить принцип взаимодействия компонентов некоторых элементарных зелий. Колин был лучшем на курсе в астрономии, а Деннис, первокурсник, обожал играть в солдатиков и знал наизусть имена гоблинских военачальников, причем на несколько лет вперед. Стоило видеть лицо Гермионы, когда, еще до внезапного открытия, Гарри уточнила что-то по истории магии, подруга, сморщив лоб, предположила, а мелкий Криви писклявым голосом поправил. Грейнджер теперь смотрела на него с опаской.
- Человек, способный запомнить разницу между четырнадцатью гоблинами с одинаковыми имена, - уронила она, - однажды окажется самым высокооплачиваемым информатором. Особенно в мире с разрозненными источниками.
- Держи врага ближе, - играла Гарри бровями.
Экзаменационная лихорадка захватывала всё большее количество умов, и однажды, слушая яростный монолог Невилла о пользе игольчатой шушуньки, Гарри заметила сгустившуюся тишину. Обитатели гостиной притихли, внимая третьекурснику, некоторые конспектировали красочный рассказ.
- Эй, друг. - На левое плечо Невилла опустилась широкая ладонь; Уизли-1 склонился: - Как насчет времени высадки мандрагоры в грунт?
- Или, - рука Уизли-2 заняла правое плечо, - классификации дьявольских силков?
Попеременно краснея и бледнея, Лонгботтом объяснял пятикурсникам и всем желающим основы травологии. На несколько вечеров он стал героем.