- А что случилось? Что-то не так? - поинтересовался Максим, который, пока врач стоял около окна спиной к нему, успел несколько раз вытереть испарину со своего лба, а также протереть свои потные кисти рук о джинсы.
Игорь Николаевич повернулся к парню и облокотился на холодный радиатор отопления.
«Надо сказать», - принял решение он.
- Дело в том, что у Марины …
- Что? – перебил его Максим.
- У нее…. ээээ….. ммм… В ее жизни были интимные отношения ….
- Что вы хотите этим сказать? – Максим настолько разнервничался, что, когда вставал, опрокинул свой стул и больно ударился коленом об угол столешницы рабочего стола.
- То, что Марина не девственница. Но не это главное. У нее ВИЧ.
ГЛАВА 23
Ровно два года назад, когда Марине было 17 лет, она решила сделать себе татуировку. Каким-нибудь незатейливым рисунком на всю жизнь, она хотела скрыть рубец, оставшийся у нее на память об аппендиците, вырезанном в тринадцать лет, через месяц после смерти ее матери. Так как Марина была несовершеннолетней, то ни о каком тату-салоне и речи не было. Отец бы ей точно не разрешил. Поэтому девочка нашла мастера по объявлению в интернете. Всего лишь за символическую плату девушке пообещали безболезненно нанести любой рисунок, который она захочет. Банально, но Марина выбрала бабочку, которая, как ей показалось, прелестно будет жить у нее в области бикини.
Придя в салон, который располагался в полуподвальном помещении жилого дома и функционировал незаконно, Марина обнаружила, что она не одна. В тот день, кроме нее, в «салоне» были и другие клиенты. Одни желали добавить к себе на тело еще один – очередной рисунок, другие же – пришли, чтобы завершить ранее начатое произведение искусства. Обычно, продолжали на спине.
Внутри салона было жутко накурено, то и дело, что доносилась нецензурная брань. Некоторые матерные слова, изречения и формулировки девушка слышала для себя впервые. И даже не понимала их истинного значения. Было жутко грязно: кругом валялись окурки, использованные иголки, бутылки из-под алкоголя. Как узнала потом Марина, алкоголь и сигареты иногда служили даже способом оплаты. Но у девушки были наличные. Она откладывала деньги, которые ей давали отец и мать на школьные обеды. Мечтала о роликовых коньках. Ей оставалось собрать мизерную сумму, как вдруг, ее сознание перевернулось. Ролики у нее еще будут. А вот уродский шрам, как ей казалось, только отпугивал всех ее друзей, с которыми она отдыхала на пляже, девочка хотела завуалировать как можно скорее. Марина настолько сильно комплексовала из-за этого рубца, что на пляж даже одевала закрытые купальники. А ей было, что показать в открытом. И она об этом прекрасно знала. Поэтому и решила, что однотонная бабочка в области бикини лишь придаст девушке толику шарма и сексуальности. К тому же, не весь рисунок будет виден. Многие будут хотеть заглянуть туда, куда не всем дозволено.
Когда подошла очередь Марины, она с ужасом для себя обнаружила, что ее «рабочее место» на следующие как минимум полчаса, вовсе неудобное кресло, как в кабинете стоматолога, а обычная, обшарпанная и залитая грязью, а может быть и чей-то рвотой табуретка. Более того, девушка сразу обратила внимание, что мастер не сменил иглу, которой до этого набивал изображение черепа с костями, какому-то то ли рокеру, то ли байкеру. Марине стало страшно, и она даже собиралась было уйти. Но ее внутренний голос настоял на обратном, назвав ее трусихой. К этому времени мастер несколько раз матюкнулся в адрес девушки и даже осмелился повысить на нее голос. В нормальных тату-салонах такого себе не позволили бы. Но у Марины не было выбора. Она, извинившись, виновато, что задерживает очередь, присела на табуретку, предварительно сняв с себя шорты. Отвела чуть в сторону свои трусики и пальцем указала на место нанесения бабочки. Мастер, облизнувшись, естественно, предложил девушке расплатиться натурой. Марина отказалась, чем вызвала негодование со стороны подозрительного мастера тату.
- Ну, держись тогда, крошка. Будет больно, - пообещал ей мастер и принялся за работу.
Как потом рассказывала Марина своим подругам, больно было, если по десятибалльной шкале, то на все двенадцать. Но она вытерпела.
Никакой обработки антисептиком, как до начала работ, так и после, конечно же, не было. А на что она надеялась за столь мизерную плату.