Кто спрашивает, я догадался, уточнять не стал.
- Когда уходишь? – спросил он меня.
- В восемь вечера, - уныло сказал я, представив, что предстоит часа четыре провести на морозе. Конечно, я тепло оделся, и обулся в зимние сапожки с шерстяным носком, свитер надел, спортивную шапочку, тёплую куртку, а сверху ещё кошачью шкуру, но болтаться по городу в таком виде не хотелось.
- Может, отвезти тебя к Гришкиной маме? – спросил папа. Я призадумался. А что, это выход! Не ехать же к моим подружкам! Что я им скажу? Что сбежал из зоопарка? Гришкина мама, по крайней мере, знает, где учится её сын, не очень сильно удивится.
- Да, папа, можно, если тётя Валя дома, конечно.
- Почему ты меня называешь папой? – спросил, наконец, папа.
- А как мне тебя называть? – в свою очередь спросил я. Папа подумал и пожал плечами. На самом деле, как мне к нему обращаться? Дядя Антон? Но он мне и не дядя, если разобраться. По имени-отчеству? Мне и так нелегко говорить, и папа это слышит.
Приехали к дому, где жил Гришка. Папа позвонил по телефону сначала, узнал, что мама Гришки дома, и мы пошли в гости.
Поднимаясь по лестнице, я думал, что сказать тёте Вале, зачем мы вообще к ней пришли? Тем более, с мамой Гришки мы почти не встречались. Дома у Гришки мы никогда не были, встречались иногда во дворе, перекидывались парой слов: «Привет! Как дела?», и всё. А тут, в гости!
- Привет! – радостно встретила нас тётя Валя. – Какими судьбами?
- Да вот, знакомься, Вася, - снимая верхнюю одежду, сказал папа, - Он товарищ наших детей, забежал на часок, и мы решили зайти к тебе в гости, передать привет от Гриши, потому что Вася сегодня возвращается.
Пока они говорили, я тоже разделся, оставшись в свитере, джинсах, и шапочке. Не решался её снять.
Папа посмотрел на меня, ничего не сказал.
- Пойдём, поужинаем, - пригласила нас тётя Валя на кухню. Мы с папой вместе протиснулись в ванную, помыть руки.
- Неудобно, в шапке, наверное? - заметил папа, открыв воду. Я кивнул, подставляя руки под струю воды. Папа внимательно смотрел на мои руки. Руки, как руки, только ногти узенькие, из-под них выглядывают острые коготки. Ну, если не приглядываться, незаметно.
Прошли на кухню, я постарался сесть в уголке, но куда скроешься, если именно тебя будут сейчас расспрашивать о сыне? Я взялся за ложку, решив скрыться за тарелкой, но не успел.
- Сними шапку, Вася! – обратилась ко мне Гришкина мама, - Нехорошо за столом, в шапке, и жарко у нас. Свитер тоже можешь снять, вспотеешь, потом на мороз. Простыть можешь.
Я вопросительно посмотрел на папу, он пожал плечами, потом кивнул, и я пошёл раздеваться. В прихожей снял шапку, свитер, посмотрел в зеркало. Хм. И что я теперь скажу? Что Гришка придёт на каникулы с кошачьими ушами? Хорошо, хвост не виден. Вздохнув, пошёл на кухню.
Папа и мама Гришки о чём-то разговаривали, на меня почти не обратили внимания. Тогда я незаметно сел на своё место и принялся за рис с котлетой.
Мои мысли потекли в странном направлении. Я вспомнил Гришку. Порылся в своей тёмной душе. Кем мне приходится Гришка? Теперь я мальчик, можно подружиться с ним, и только. Гришка явно влюблён в Майку. А Майка любила его? Или мальчик был для неё только другом? Скорее всего, так и было. Читал где-то, что друзья детства редко женятся, потому что считают себя родственниками, или просто надоедают друг другу.
- Вася! – услышал я. Оказывается, настолько задумался, что не услышал, как меня окликнули. Я насторожил уши, поставив их торчком. Мама Гришки странно смотрела на меня.
- Тебе ещё наложить? – спросила она. Я согласился, кивнув и снова пошевелил ушами. Папа укоризненно посмотрел на меня, покачав головой. Из-за моего обжорства? Расту я, поэтому постоянно голодный!
Получив под нос ещё одну тарелку с котлетой, я вновь погрузился в мысли. На этот раз думал, что делать в Междуреченске. Наверное, комнату надо будет снять…
- Вася! – вновь обратились ко мне, - Ты так и будешь, кушать?!
- Антон, пусть ребёнок поест! – перебила его мама Гришки.
- Ты ещё подумаешь, что я его не кормил! – папе неудобно стало! Когда он интересовался моим аппетитом? Даже в детстве ему было всё равно, ем я или нет.
- А фто? – нагло спросил я, облизывая длинным языком ложку.
- Расскажи, как учитесь, что с Гришкой?
- А что с Гришкой? – насторожился я.
- Вот и расскажи! – рассердился папа, - Мама же давно его не видела!
- Нормально всё с Гришкой, - ответил я, - когда видел его в последний раз, был здоров и упитан, учится хорошо. Переселился в общежитие. – Папа и Гришкина мама переглянулись.
- А до этого, где жил?
- Мы снимали с ним комнату на двоих, - ляпнул я.
- А Майка? – нахмурился папа.
- И Майка с нами, - не подумав, ответил я. А родители решили не продолжать допрос, смерив меня взглядом. Что с меня взять, десятилетнего мальчишки?
- Вася, тебе сколько лет? – решила уточнить мама Гришки.
- Десять, - ответил я.
- И тебя взяли в колледж?!
- Там есть специальная школа, - выкрутился я, - некоторые предметы вместе изучаем. Там главное, талант и умение, а не возраст.
- Понятно! - улыбнулась тётя Валя, - А что вы там изучаете?
- Теорию пространств, теорию вероятности, векторное сложение совмещённых полей… - начал я перечислять, с печально думая, что на самом деле, отправят меня в школу, потому что много пропустил. Ребята, наверное, уже столько прошли, что не догнать!
- Ничего себе! – рассмеялась тётя Валя, - А сопромат не изучаете? – я подумал, поворочал ушами, вспоминая.
- А, сопротивление межпространственных барьеров, да, есть такой предмет…
- А ушки у тебя на голове, это так теперь модно? Я понимаю, девочки с кошачьими ушками, но ты же мальчик? – папа закряхтел, я удивлённо посмотрел на Гришкину маму.
- У нас учатся ребята из разных миров… - начал я, но папа закашлялся, и я замолк. – Из стран, - поправился я.
- Причём здесь уши? – не поняла тётя Валя.
- Уши? – я дотронулся рукой до уха, погладил его. – Чтобы слышать, наверное.
Тётя Валя недоумённо посмотрела на меня, перевела взгляд на папу. Мы не знали, что сказать.
- Я чаю налью, - встала мама Гришки, вставая.
- Мне без сахара, и не горячий! – тут же подал я голос.
- Валя, - попросил папа, когда мы пили чай, - оставь у себя Васю, до вечера, а вечером я отвезу его на вокзал. К нам ему пока нельзя. Не спрашивай, почему, ладно?
- Ничего не понимаю, но пусть остаётся, посидит в Гришкиной комнате, отдохнёт перед поездкой.
- Тебе далеко ехать? – обратилась она ко мне.
- Вам Гриша ничего не рассказывал? – на всякий случай спросил я, - Мы же с ним не один раз туда ходили… - я прикусил язычок.
- Куда вы ходили? – удивилась мама Гришки.
- В Нетландию, - глядя ей в глаза, продолжил я. Прокололся, так надо идти до конца.
- Нет, об этом Гриша никогда не рассказывал. Говорил, что с Майей куда-то ездят, а куда, не говорил.
- Не говорил, значит, в Междуреченск, наверное, ездили, - выкрутился я.
- Ладно, пойду, - поднимаясь, сказал папа, - узнаю, как там, дома, потом зайду за Васей.
Я тоже встал, проводить.
- Пап, - шепнул я ему, - маму приведи. Попрощаться. Я, наверное, уже никогда не приеду… - я смотрел в папины удивлённые глаза, не мигая. Папа подумал, и кивнул. Не знаю, о чём он думал в этот момент. И боялся знать.
Папа ушёл, пообещав зайти в семь вечера, а я вернулся, и тётя Валя отвела меня в Гришкину комнату.
Я осмотрелся. Обычная мальчишеская комната, почти как у меня, только вместо девчоночьих штучек мальчишечьи. На полках разные поделки, машинки, самодельные парусники, самолётики. На книжной полке книжки серии «Я изучаю мир», и для Самоделкиных.
Компьютерный стол, шкаф для одежды, кровать. Я не стал включать компьютер, хоть и хотелось узнать, что делается в мире. Чужой, всё-таки, вдруг, там что-то личное.
Подумав, лёг на кровать, поверх покрывала, отдохну после сытного ужина.