— Вы уже спрашивали меня об этом.
— Я говорю про зелье.
На какое-то время воцарилась тишина, но ей хватило времени придумать только два варианта ответа на случай необходимости съехать с темы, когда он ответил:
— Сколько книг по теории Литгема вы прочли?
Она в удивлении подняла взгляд, на его лице же было обычное спокойствие и отстраненность.
— Вам нужен список?
По его лицу пробежало веселье, быстрое и мимолетное, и Гермиона подумала, что могла это себе надумать.
— Ну конечно, у вас есть список.
Она фыркнула и вздернула подбородок.
— Тогда достаточно будет сказать, что много.
Малфоя накрыло какое-то волнение. Возможно, дело было в небольшом интересе, но что-то поменялось в его лице, и ей снова было сложно отвести от него взгляд.
***
Гладкое матовое стекло в форме изогнутой сосульки с одной каплей воды, свисавшей с закругления.
— Это мое дело! Министерство не может просто…
— Мы можем и будем! Ты не в праве нанимать людей, которых только на прошлой неделе выпустили из Азкабана…
— Он не управляет компанией, он…
— Он преступник! Он все еще под наблюдением и запретами, и пока это не изменится, ты…
— Грейнджер, он собирает растения. Он даже ничего не варит…
— Ему нельзя доверять ни на какой должности, где у него есть доступ к тому, что может быть….
— Это моя компания, и я буду нанимать, кого хочу…
— Это… нет, Малфой, заткнись… любой, кто не…
— Заткнись? Очень профессионально…
— …они тебя прикроют, потому что это…
— Убирайся.
— Что?
— Убирайся. Из моего кабинета. Из моего здания.
— Ты не можешь меня выгнать. Это препятствие…
— Я не…
— …я могу об этом доложить, и ты распрощаешься со своей…
— Пошла вон!
***
Снежинка была размером с ее ладонь, она переливалась белым и голубым и кружилась без конца.
Звук их смеха, слитого воедино, был похож на песню, которую она никогда не слышала, но точно полюбила бы. Она была новой, но в то же время такой приятно знакомой. Ей очень нравилось, как они двигались вместе, хоть она и не понимала, почему уделяла этому такое внимание.
— Мы проведем еще один круг опросов? Потому что я бы предпочел обсудить мои чувства по поводу того, что мой босс надо мной смеется.
— Смитт, она министерский лакей, а не терапевт. — Малфой поднял один из пузырьков экспериментального зелья, которое выпил Смитт, и начал рассматривать его на свету. — Это…
— Малфой, я министерский работник…
— Да, вы очень важны.
Она бросила на него яростный взгляд, а он спросил Смитта, для чего предназначалось зелье.
— Заносчивый придурок, — пробормотала Гермиона.
Очевидно, что ее ворчание не было таким уж тихим, потому что Смитт прервался на полуслове и засмеялся. Малфой повернулся вполоборота и удивленно посмотрел на нее через плечо. Кроме нескольких споров наедине во время ее работы здесь, она всегда возмущалась про себя. Во всем виноват его смех.
Гермиона откашлялась и отряхнула юбку.
— Это, э-э… фраза, которую я использую в качестве напоминания. Как кодовое слово для того, что необходимо сделать. Сейчас. Вот поэтому я сказала это сейчас, — она снова откашлялась, заметив скептический взгляд Малфоя. — Если позволите, мистер Малфой. Мистер Смитт.
***
Улыбающийся эльф размером с ее указательный палец, зажимающий под рукой коробки с подарками.
Портключ переместил ее прямо к кабинету Малфоя, из-за чего секретарь подпрыгнула так сильно, что стопка пергамента свалилась со стола. Гермиона бросила ей извиняющуюся улыбку и без промедления подошла к дверям кабинета. На четвертый легкий удар Малфой пригласил ее войти.
На мгновение при виде ее он показался удивленным и закрыл рот, прерывая то, что собирался сказать кому-то другому. Она не знала, что он заметил в выражении ее лица, но было любопытно наблюдать, как быстро у него включился защитный режим. Он с едва заметным интересом откинулся на спинку кресла в своей высокомерной и величественной манере. Он похож был на акулу, симулирующую дружбу с собственным обедом.
— У нас происшествие с Зельем для волос. Мы все еще прорабатываем детали и пытаемся определить основные ингредиенты. Тем не менее, известно, что кто-то смешал его с Оборотным и потерял все волосы на теле. Вместо этого волосы начали расти внутри черепа.
Малфой посмотрел на нее и подался вперед.
— Внутри черепа?
Она кивнула.
— Жертва сейчас в Святого Мунго. Колдомедики работают, чтобы все исправить. Похоже, больше ничего сильно не пострадало.
— Жертва, — протянул Малфой, перекатывая слово на языке. Он посмотрел на нее тяжелым взглядом — несколько месяцев назад она бы уже достала палочку. — Ты меня закрываешь?
— Нет, конечно нет. Дело не в самом зелье. Тебе немедленно нужно прекратить выпуск. Повесить предупреждающую записку на все новые флаконы. Разослать письма покупателям. Поместить заметку в газету. Возможно, оплатить счет за лечение потерпевшему. Может, накинуть сверху в качестве компенсации.
Малфой запустил пальцы в волосы и какое-то время массировал основанием ладони висок. На мгновение он закрыл глаза и выдохнул, почти прорычал. Она впервые видела его в подавленном состоянии. Она пыталась понять: он настолько переживал, что ему было все равно, или уже достаточно комфортно себя с ней чувствовал, чтобы этого не скрывать. На столе стоял стакан, наполовину наполненный янтарной жидкостью, и Гермиона могла только догадываться, сколько он уже выпил.
— Это будет кошмар, — тихо сказал он.
— Да, — согласилась она, и Малфой открыл глаза и посмотрел на нее. — Важно помнить, что дело не в самом зелье. Это поднимет какой-то шум, но не ударит непоправимо по репутации компании.
Он какое-то время изучающе смотрел на нее, пока она придумывала и отметала пять разных вариантов того, что можно сказать. После он перевел нервозное внимание на лист пергамента и начал писать быстрыми, но плавными движениями.
— Ты отправляешь это своему секретарю?
— Нужным людям. Все написанное этим пером немедленно появляется на пергаменте у них на столах.
— Это немного опасно.
Она попыталась смягчить напряжение, но Малфой не поколебался ни секунды. Он выглядел измученным, его огромный кабинет подавлял, но не успела Гермиона моргнуть, как Малфой вновь собрался, доминируя над пространством.
— Я не сочиняю любовные письма, Грейнджер.
Гермионе пришлось собрать весь имеющийся самоконтроль, чтобы не засмеяться от самой идеи. Ей показалось, Малфой уловил странные движения ее губ, тем более он на нее смотрел.
— Ты всегда работаешь так допоздна?
— А ты?
Они оба обменялись веселыми взглядами, которые больше напоминали улыбки смертельно уставших людей, у которых над головой только что разорвалась граната. Это жизнь, и ты просыпаешься злым, замерзшим, и у тебя все болит, и ничего ты не сделаешь, чтобы хоть что-то поменять.
Малфой бросил перо на стол, которое укатилось к стопке папок, и остановил взгляд на Грейнджер.
— Не хочешь выпить?
И даже не смотря на все благоразумие, она ответила:
— Хочу.
***
Темно-синий с белыми блестками и заснеженной макушкой казался полной луной в звездном небе.
— Мне нужен список ингредиентов.
— Я не выдам тебе компоненты зелья.
Гермионе пришлось сдерживаться, чтобы не закатить глаза.
— Тебе не нужно сообщать нам точное количество компонентов или рецептуру, но ты должен предоставить список ингредиентов по каждому зелью.
Его губы дернулись в определенном движении, которое Гермиона определяла как признак волнения. Малфой обвел взглядом лабораторию. Не выпуская портфель из рук, Гермиона открыла его и достала несколько листов пергамента и ручку. Она протянула их Малфою и, когда тот не поспешил их взять, принялась махать ими. Она находилась в неудобной позе и не хотела собирать содержимое портфеля по полу, пока Малфой самодовольно улыбался и сыпал грубыми комментариями.