Холодок пробегает по моим рукам, и на секунду я боюсь, что уроню ее. Я осторожно опускаю ее на землю, но продолжаю обнимать ее тело.
— За то, что рассказал тебе все?
— Ты же знаешь. То, о чем мы не должны говорить сегодня вечером. О чем я и не говорю. Я просто… рада, что ты мне сказал, — говорит она. — Ты мог бы солгать. Возможно, тебе было бы легче, если бы ты это сделал. Но так как ты этого не сделал, это заставляет меня понять, что я могу полностью доверять тебе.
Мой желудок сжимается, как кулак, и я чувствую себя опасно близко к рвоте. Я пытался забыть о том, как закончится эта ночь, когда я расскажу ей, кто я на самом деле, но, может быть, мне лучше покончить с этим. Холодный пот выступает у меня на лбу. Чарли протягивает руку и проводит пальцами по моей коже.
— Тебе жарко? — спрашивает она. — Хочешь чего-нибудь выпить?
Я киваю, потому что если я собираюсь сказать ей это, мне нужно найти тихое место. Чарли берет меня за руку, и я невольно задаюсь вопросом, будет ли она все еще держать ее после этого. Подойдя к столу, девушка берет стакан пунша, делает глоток и протягивает его мне. Я пробую его на вкус и внутренне вздыхаю, обнаружив, что оно до скрипа чистое. Я мог бы серьезно использовать эффект чего-то покрепче.
Собрав все свое мужество и вспомнив угрозу Валери разоблачить меня, я бросаю взгляд на Чарли. Мои голосовые связки угрожают прекратить работу в любой момент. Но каким-то образом мне удается сказать.
— Мне нужно поговорить с тобой, — слова слетают с моих губ, как будто я только что съел арахисовое масло. И теперь я уверен, абсолютно уверен, что меня сейчас стошнит.
— Хорошо, — говорит она, и широкая улыбка касается ее губ. — Давай послушаем.
— Мы можем куда-нибудь пойти?
Лицо Чарли вытягивается. Она самый невинный человек из всех, кого я знаю, но даже она распознает звук гибели.
— О, нет. Хочу ли я это слышать?
Я запускаю руки в свои волосы.
— Скорее всего, нет.
Она делает шаг назад, изучая мое лицо. Затем оглядывается по сторонам.
— Да ладно.
Она направляется в пустой коридор, и я следую за ней. Когда двойные двери закрываются за нами, она поворачивается и смотрит на меня.
— Что происходит?
Я делаю глубокий вдох и тянусь к ней. Она сворачивается калачиком у меня на руках, и я кладу подбородок ей на макушку. Я не хочу говорить ей, не хочу, чтобы она меня ненавидела. Но я должен это сделать. Не потому, что Валери сама пригрозила рассказать Чарли, а потому, что это правильно. Я люблю ее и не хочу, чтобы эта ложь встала между нами.
— Красавица, — говорю я ей в волосы. — Скажи, что всегда будешь любить меня.
— Я всегда буду, — отвечает она без колебаний.
Я закрываю глаза и стискиваю зубы. Затем я открываю рот и говорю.
— Я не тот, за кого ты меня принимаешь.
Чарли откидывает голову назад и смотрит на меня.
— Что ты имеешь в виду? Ты уже говорил мне об этом.
— Я не… я не рассказал тебе всей правды.
Я ожидаю, что она оттолкнется от меня, чтобы увеличить расстояние между нашими телами. Но вместо этого она еще крепче прижимает меня к себе. Девушка молчит слишком долго, а потом шепчет.
— Расскажи мне.
Я втягиваю воздух через нос.
— Я коллектор, и меня послали забрать твою душу. Это действительно так, — я поднимаю руки к макушке, переплетая пальцы вместе. Я не выношу звука собственного голоса. Откидываю голову назад и, прежде чем успеваю остановиться, прежде чем выдумываю очередную ложь, говорю. — Но я работаю не на того, о ком ты думаешь.
Чарли на мгновение прижимается ко мне. В эти священные секунды я думаю, что она простит меня, что между нами все будет хорошо. Затем я чувствую, как ее руки ослабевают вокруг моей талии. Чувствую, как ее голова отрывается от моей груди. И девушка медленно отходит, делая маленькие шажки, пока ее спина не упирается в стену. По ее лицу видно, что она понимает все, что я не до конца объяснил.
— Нет, — говорит Чарли. Отрицательно качает головой. — Нет. Нет, пожалуйста, — ее голос срывается. Я тянусь к ней, и она сгибается в талии. — Данте, пожалуйста. Скажи мне, что ты лжешь. Скажи это.
Я пытаюсь притянуть ее к себе, но Чарли вырывается.
— Пожалуйста, — она произносит это так тихо, что я едва слышу. Затем девушка резко выпрямляется и тычет пальцем мне в грудь. — Ты скажешь мне, что это все не всерьез. Ты скажешь мне, что лжешь.
— Я не могу, — шепчу я. Щиплет глаза, но я не могу плакать. Не могу. Если я это сделаю, то знаю, что никогда не остановлюсь.
Лицо Чарли искажается от боли, и она снова начинает трясти головой. Слезы скользят вниз по ее лицу.