Мы дошли до кухни. На индукционной плите стоял чайник, вода в нем уже закипала, из носика бил дым. Очень быстро он разогрелся, конечно. Я снял сковородку с вешалки над барным столом и поставил ее на место чайника.
— Где у тебя масло? — спросил я у Елизаровой.
Она указала пальцем на выдвижной шкаф. Я раскрыл его, взял стеклянную бутылку и обильно вылил масло на горячую сковороду.
— Что ты делаешь? — подала голос корпоратка, не сводя глаз с иглы моего пистолета. Наверняка она видела себя в отражении забрала моего мотоциклетного шлема, который я так и не снял. — В холодильнике есть еда.
Я взял чайник и вылил немного кипятка в сковородку. Масло тут же зашипело и застреляло. Я залепил Елизаровой сильную пощечину, такую, что она аж пошатнулась. Тут же взял ее за волосы и наклонил головой к сковородке. Она закричала — брызги раскаленного масла попадали ей на лицо.
— Кто?! Приказывает?! Убивать?!
— Не знаю, отпусти меня! Ай, пожалуйста, бери что хочешь!
Я ударил ее по колену, и краем щеки она задела лужицу кипящего масла. Задергала ногами, у нее задрожали руки, она истерически попыталась вырваться, но я только сильнее надавил ей на голову.
— Кузнецова! Это она, она!
Я ослабил хватку, и Елизарова оттолкнулась от меня, на подкашивающихся ногах сделала пару шагов и упала на пол, потеряв туфлю. Дрожащими руками она схватилась за красное лицо и заревела.
— Кузнецова? — задумчиво произнес я. — Это реально?
— Это... Правда... — говорила она, давясь слезами.
— Где она живет?
— Не знаю, но... Она улетает через пару часов во Владивосток... Там... Там форум с китайцами. Не знаю, когда она вернется.
— Откуда она улетает? Новодедово? Калуга? Откуда?
— У нас свой аэропорт, Любутск-1... Это в сторону Некрасовки...
— Время рейса?
— В час ночи! Не помню, когда конкретно. Пожалуйста, хватит, умоляю...
Раздался характерный звук модулирующего импланта. За моей спиной кто-то вышел из невидимости. Я развернулся и увидел молодого парня, мускулистого и высокого. Он держал в руках... мой револьвер. Я похлопал себя по кобуре — пусто.
Ствол ходил ходуном, ловкач еле держал «Анаконду».
Я дернулся в сторону, схватившись за сковородку и на скорости сбросив масло вперед. Прозвучал выстрел, ускоритель рефлексов растянул момент. Я увидел, как пуля полетела совсем в другую сторону, умчалась куда-то вверх. Раскаленное масло дождем стремилось к груди и голове парня.
Время вернулось к обычному ходу, ускоритель выключился. Пуля со стальным скрежетом разорвала кухонную вытяжку над плитой.
Револьвер выдал такую сильную отдачу, что выскочил из ломающихся пальцев парня, заставив его кисти выгнуться неестественным образом. Пушка подлетела и на полной скорости впечаталась ему в лицо. Брызнула кровь из сломанного носа, горе-стрелок пошатнулся, и в этот момент кипящее масло попало ему в голову и шею. Он закричал и упал, ударившись о холодильник. Дверца раскрылась, и наружу посыпались настоящие помидоры, свежие и красные.
От его макушки поднялся дым, все его тело впало в болезненный припадок. Кожа вздулась, плавилась и лопалась. Елизарова на коленях подползла к парню и прильнула к нему, плача и повторяя его имя.
Похоже, его рельефные мышцы оказались надувными. Он не выдержал кольтовской мощи, даже прицелиться толком не смог. Не знаю, кто это. Охранник особняка, дворецкий или, может, любовник Елизаровой? Притаился, ждал момента, чтобы сыграть в героя.
Стоит признать, у него почти получилось.
Я поднял свой револьвер, спрятал его в кобуру. Подошел к Елизаровой и вытащил из ее шеи блокирующий чип, чтобы она могла вызвать скорую. Снял с ремня брелок от машины и пошел в гараж.
Возьму ее машину, все равно мотоцикл остался на заправке. А эта мразь пусть живет. Меня не интересуют мелкие сошки, мне нужно добраться до того, кто всем заправляет.
Пусть даже это и заместитель директора крупнейшего банка России.
Глава 21
Я подъехал к небольшому частному аэропорту. Несколько таких раскидано по городу, они построены специально для пиджаков высшего ранга, которые могут позволить себе сжечь несколько тонн дефицитного джет-газа, чтобы быстрее добраться из одной части страны в другую.
Конечно, самолётами пользуются не только богачи, простые люди тоже на них летают. Но в бюджетном сегменте авиаперевозок все примерно так же, как на монорельсе: тесные сиденья по восемь в ряд, узкие промежутки, в которых ты даже не можешь вытянуть ноги, и максимум, что тебе могут принести бортпроводники — это воды. Максимальная экономия, и никакого сервиса.