Я пристроил тебя в Крайст-Черч, с этим все в порядке, — продолжал Чарльз. — Три года — это ерунда: зато ты будешь занят, заведешь новых друзей и создашь такой задел, который будет служить тебе всю жизнь. Надо всего лишь приложить некоторое количество усилий. — Чарльз щелкнул пальцами. — Вот сдашь выпускные экзамены, и в тот же день я сам передам тебе карту.
— И почему я должен тебе верить? — проворчал Дуглас. — Откуда мне знать, что ты сдержишь слово?
— Сынок, это уж слишком. Да, было, я продал дедушкину коллекцию и проиграл деньги. Тут справедливостью и не пахнет! Я тоже совершал ошибки, и мне пришлось расплачиваться за них всю жизнь. — Он умоляюще протянул руки. — Дуглас, пожалуйста, постарайся понять. Да, я скрывал от тебя карту, признаю, но я не хотел видеть, как ты наступаешь на те же грабли, что и я в твоем возрасте.
— Значит, ты потерпел неудачу, а я теперь должен это исправлять? Ты это хочешь сказать?
— Я хочу всего лишь, чтобы ты был готов. Чтобы смог справиться с заданием лучше меня. — Он сделал паузу. — Да, я потерпел неудачу. Но у тебя может получиться. Для этого надо знать историю и языки. Оксфорд может все это дать тебе.
— А если я не хочу? Что тогда?
— Пойми, я же не прошу невозможного, — Чарльз исчерпал все аргументы. — В конце концов, это для твоего же блага.
— С каких пор ты знаешь, что для меня лучше, а что хуже, отец? — Вопрос прозвучал как пощечина.
— Дуглас, нет причин для…
— Да всё я понимаю, — усмехнулся сын. — Тебя с позором спустили с лестницы, а мне теперь идти, восстанавливать честь семьи. Ты попробовал и у тебя не получилось. И теперь ты, стало быть, хочешь, чтобы я не повторял твоих ошибок?
— Да, сын, я пытаюсь. Вижу, что мне не удалось тебя убедить. — Чарльз тяжело навалился на стол. — Я рассказал тебе, чего от тебя жду, и что ты должен сделать, чтобы получить наследство. Либо ты продолжаешь учиться, либо сам отвечаешь за свои дела.
Дуглас встал со стула, сжимая кулаки.
— Мне наплевать на твои угрозы! — Он повернулся и выбежал из комнаты, хлопнув дверью с такой силой, что задребезжала лампа на каминной полке.
— Дуглас! — позвал Чарльз. — Вернись!
В коридоре хлопнула еще одна дверь, и в доме воцарилась тишина.
— Ну вот почему так всегда? — вздохнул Чарльз, печально качая головой.
Их спор длился уже два года, и каждый раз кончался одинаково. Дуглас занял его место в Крайст-Черч, но, судя по всему, сын редко посещал лекции и никогда не заглядывал ни в одну из университетских библиотек. Для преподавателей Дуглас мало отличался от тени отца Гамлета, они его редко видели. Затем начали поступать иски от городских купцов и казначея, Чарльз писал, просил одуматься, письма оставались без ответа.
А потом случилась та самая соломинка, переломившая хребет многострадального верблюда: срочное сообщение от капеллана колледжа. Дуглас вместе с двумя другими студентами арестован за то, что в пьяном виде нарушил порядок и затеял драку в публичном месте. Преподобный Филпотт писал, что молодого хулигана могут отпустить под залог в пятьдесят фунтов; в противном случае он будет сидеть в тюрьме до тех пор, пока дело не будет передано в суд.
Чарльз был в отчаянии. Но решение он принял, еще не успев дочитать письмо до конца. Дуглас останется в тюрьме и предстанет перед судьей. Пусть не рассчитывает на этот раз, что отец кинется спасать его никчемную шкуру; ему только на пользу пойдет, если придется самому отвечать за свои действия. Но тюрьма — это временное решение, корня проблемы оно не затрагивает, а решение найти необходимо. Если Чарльз хочет обрести мир в душе, ему придется быть смелым и безжалостным — тут нужна такая смелость, какую ему еще не приходилось проявлять в жизни.
Три дня и три ночи он провел в тягостных размышлениях, перебирая самые разные варианты действий, пока не наткнулся на решение, показавшееся ему идеальным. К сожалению, это решение, порожденное отчаянием, сильно помешало бы будущим наследникам.
Карета покачивалась на разбитой дороге. Когда Чарльз в очередной раз выглянул в окно, темная неестественно ровная тень холма уже возвышалась над ним. Даже на таком расстоянии он почувствовал, как затылок покалывает от предчувствия. Черная Хмарь — это всего лишь портал, сказал он себе. Он же пользовался им раньше, бояться нечего.