Среди шума сыпавшейся сверху гальки послышался голос наклонившейся над бездной Нэсс.
— Так это не Олпер. Вот в чём дело. В западню по ошибке залетела другая птичка. — Она засмеялась. — Хочешь, помогу выбраться?
Сойер опять ничего не ответил. Он знал, что она вряд ли сможет помочь, даже если захочет. Надеяться можно было только на себя. Мускулы его рук и плеч страшно болели, и он понимал, что долго не выдержит. Он начал осторожно раскачиваться на потрескивающих корнях, надеясь дотянуться до более толстых корней.
— Если ты догадался прихватить с собой Жар-птицу, я тебя спасу, — убеждённо проговорила Нэсс. — Она у тебя? Что же ты молчишь? Я ведь знаю, что это так. Ты ведь не дурак. Отдай её мне, и я вытащу тебя наверх.
Сойер даже не посмотрел на неё. Он раскачался довольно сильно, но корни пока выдерживали. Он сделал один сильный мах телом и полетел к тем корням, которые могли бы его спасти.
От бездны под ногами кружилась голова. Корни ударяли его по лицу. И тут с громким шлепком обе ладони вцепились в толстый корень и он повис, дрожа и всё ещё качаясь. Глаза его были закрыты, а щека упиралась в шершавую поверхность корня.
Сверху послышался вздох. Опять посыпались камешки. Затем от края оторвалось несколько крупных комков земли и, вертясь, понеслись в сияющую бездну. Послышался шум, как будто бы кто-то цеплялся, пытаясь не упасть. Сойер засмеялся. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше, хотя полной уверенности, что он спасся, не было.
— С тобой всё в порядке? — донёсся сверху голос. — Послушай, отдай Жар-птицу — и ты спасён. Ты что, не хочешь жить? Я ведь хотела избавиться от Олпера, а не от тебя.
Нэсс продолжала говорить, и в голосе её слышалась тревога, но Сойер её не слушал. Ему удалось обхватить коленями болтавшийся корень и повиснуть на нём, словно на канате, освободив одну руку. Теперь он внимательно разглядывал выступавший над вертикальным обрывом земляной уступ с торчавшими из него корнями, совсем рядом с его лицом. Аккуратное круглое отверстие, похожее на вход в нору, привлекло его внимание, и у него зародилась смутная, мстительная мысль. Он вытянул свободную руку и засунул палец в нору.
Там послышалось царапанье. Он вытащил палец, следом за которым высунулась маленькая любопытная, с глазами-бусинками мордочка. Две крошечные лапки уцепились за края норки, и небольшой, похожий на белку грызун с пушистым полосатым мехом выглянул из норы и с нескрываемым интересом уставился на Сойера. Очевидно, это была первая встреча подобного рода в его жизни. Он настороженно вертел головой в разные стороны, пристально разглядывая качающееся тело.
Сойер защёлкал языком. Этот звук привёл белку в панику. Она повернулась в узком пространстве норы, продемонстрировав огромный, пушистый хвост, и приготовилась сражаться за свою жизнь, но промахнулась. Она не рассчитала, и задние лапки её съехали вниз, и некоторое время и человек и белка — оба болтались над бездной.
Тогда Сойер вытянул руку, чтобы помочь бедолаге забраться в норку. Крошечные холодные лапки несколько секунд беспомощно цеплялись за его ладонь, но затем оттолкнулись от неё, и белка исчезла в норе, из которой посыпались комочки сухой земли.
Сойер вытянул шею и осмотрел окрестности норки.
Подходящий по размеру камень наполовину торчал на расстоянии вытянутой руки; он вытащил его и, вставив в нору, протолкнул как можно дальше. Затем залез в карман и осторожно вытащил золотой брусок — Жар-птицу. Брусок грел ладонь и тускло сиял в серебристом свете бездны.
Он осторожно сжал брусок и почувствовал, как он словно раздвигается в его ладони. В то же мгновение из Жар-птицы, между его указательным и большим пальцами вырвались два сияющих крыла и почти коснулись его лица. Всё залило словно солнечным светом, и проступили мельчайшие песчинки висевшего над ним уступа земли. Потом он почувствовал, как по его жилам заструилась живительная энергия.
— Жар-птица, — закричала где-то над ним невидимая из-за слепящего света Нэсс. Она, конечно, увидела сияние, но не могла рассмотреть саму Жар-птицу. Нэсс мягко шлёпнулась на уступ на краю бездны. — О, она у тебя. Я вижу свет. Дай её мне, и я спасу тебя.
Но даже в отчаянном положении Сойер понимал, что этого делать нельзя. Он вспомнил, что Жар-птицу можно держать открытой только несколько мгновении, нужных для восстановления утраченных сил. Неизвестно, какая энергия таилась в этом бруске. Его мучило страшное видение кружащихся над ним Жар-птиц, появившихся Бог знает откуда, из каких-то ворот Вселенной, в то время как он беспомощно висит, не в состоянии защититься.