— Вы так думаете? — Лоу уставился на ученого с удивлением и некоторым подозрением. — Откуда такая уверенность, профессор? — Сфера начала замедлять ход, возвещая о скором прибытии на станцию. — Может быть, вы увидели или узнали что-то такое, чего не видел и не знаю я?
— Вовсе нет, коммандер! — сконфуженно воскликнул Бринк. — Я… я даже не знаю, как вам объяснить. Похоже, я просто это чувствую.
Сфера остановилась у платформы и вспыхнула ярким светом, напоминая пассажирам, что пора выходить.
— Вот уж никогда не думал, что серьезные ученые могут основывать свои умозаключения на таком зыбком фундаменте, как чувства! Всегда считал, что вам первым делом подавай факты, а все остальное — уже из области лирики.
— Я же сказал, что не знаю, как вам объяснить, — ответил Бринк, сползая с сиденья. — Но я твердо уверен в своих словах.
— Как вам будет угодно, профессор.
Вслед за ученым Лоу вылез из светящейся сферы и бросил вдогонку:
— В следующий раз попытайтесь почувствовать, как нам запустить астероид, ладно? Мне почему-то кажется, что у вас это должно получиться, Людгер.
Желая немного смягчить резкость собственных слов, Лоу улыбнулся Бринку, но тот не ответил.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
— Пришельцы прогрессируют! — В мыслеграммах тысячи и одного Мыслящего преобладали позитивные эмоции. — Как просто разобрались они с кристаллом жизни! Зеленые светящиеся сферы могли бы погубить их безвозвратно, когда б они ошиблись хоть чуть-чуть!
— Но интеллект и здравый смысл не равны, — возразили пять сотен и еще двое сомневающихся. — Животное, коснувшись электродов, не подойдет к ним вновь, взревев от боли, но и умней от этого не станет.
— Кристаллы — лишь одно из достижений упрямых новичков, — вторгся в обсуждение дуэт из числа объективно настроенных. — Не забывайте успехи их при изученье карт и освоенье транспортной системы. На спор готовы ставить что угодно, хоть плесени наскальной затхлый запах, — они продолжат поиск очень скоро. Все острова откроют двери им.
— Поставить на кон то, к чему не можешь притронуться? понюхать? даже вспомнить? Пусть зарастает плесенью земля… — безжалостно оборвали их скептики, не заметив, как в их мыслеграммах проявились жалобные и тоскливые нотки.
— Нас тоже погубило любопытство… — Это прозвучало единое мнение подавляющего большинства коцитан, пока сохраняющих выжидательные позиции и не видящих большого смысла тратить драгоценные эмоции на столь призрачное понятие, как надежда.
— Бездействие еще вернее губит. Кто действует и движется — тот любит, — откликнулся целый легион более решительно настроенных Мыслящих. — Двуногие, стремитесь же вперед. Препятствия упорным не помеха. Движение — всегда залог успеха. Коль будет доброй воля — все придет.
— Жаль, что не к нам, — печально прошелестели с полдюжины нытиков, — мы тоже жить хотели…
— Уж лучше умереть, чем продолжать постылое для нас существованье! — Это высказывание нашло неожиданно широкий отклик у коцитан, которые давно превратились в философов если не по призванию, то по необходимости. — О наша жизнь — для нас ты хуже смерти!
— Мы были правы, — констатировали двое. — Вот они идут в другой тоннель.
— А там другая дверь, — подхватили тридцать и трое, — из-за нее не выйти им живыми!
— Желаю им удачи! — упрямо провозгласил первый Мыслящий, чья попытка войти в контакт с землянами хоть и не увенчалась успехом, но заставила его взглянуть на пришельцев с уважением, а быть может, и чем-то большим. — У двуногих открылись колоссальные резервы, чего предвидеть даже я не мог. Заметили, наверное, коллеги, как просто и решительно открыли пришельцы дверь, что встала на пути?
— Но как вульгарно, грубо, примитивно! — посетовали несколько эстетов, образовавших спиральное переплетение разумов. — Как неизящно!
— Это все слова! — отмахнулся первый Мыслящий. — Пусть не эффектно — было б эффективно. К тому же победителей не судят. — Первый Мыслящий пребывал в несколько рассеянном состоянии, занимая пространство от верхней точки центрального острова архипелага до бровей Бринка. — Как быть нам всем, Бесплотные? Кто может сломать барьер Пространства, выпить Время, играющее в чаше Бытия, и до умов пришельцев достучаться? Пытался я — и ничего не смог.