- Поеду я, Тим. – Лиза поставила начальство перед фактом и начала собираться. Страшно, до дрожи в пальцах тянуло к ингалятору – но тот вместе с мобильным остался в камере хранения в вестибюле.
- Езжай, Лизка-лиска, - пробормотал Тим, вытаскивая задремавшего Мерлина из переноски. - Завтра не опаздывай. Важный день.
В позднем уходе из «песочницы» нашелся один плюс: не пришлось стоять в ежевечерней очереди к лифтам – все-таки народу в «Си-Хорс» работало немереное количество. Обычно только на то, чтобы спуститься в фойе Лиза тратила минут десять, а потом начинались всенародно любимые «секьюрити процедуры», или, проще говоря, личный досмотр на предмет того, не взял ли кто из сотрудников работу на дом – а учитывая специфику фармацевтической компании, спереть нечто ценное можно было хоть под видом маникюра, без микроскопа не найдешь. Это делало труд охранников абсолютно бессмысленным, отчего выполняли они его с показным рвением людей, сознающих свою ненужность.
В этот раз все обошлось рамкой интраскопа и детектором атомов диоксида азота и аммиака – самых распространенных признаков взрывчатки; хотя, если подумать, кто будет выносить бомбу из здания?..
Перетерпев сеанс идиотского обнюхивания роботом, Лиза наконец-то забрала свою сумочку и, едва выйдя на порог, тут же вытащила ингалятор. Нюхнуть хотелось страшно, но крыльцо «Си-Хорса» (как и два окрестных квартала) мониторилось камерами и квадрокоптерами. Сцепив зубы, Лиза отшагала три квартала, свернула за угол к служебному входу «Пиццы Нанотек» и дрожащими руками сунула ингалятор в ноздрю.
После первого же вдоха ей полегчало. Лиза придирчиво глянула на ингалятор. Новенький, Дашка вчера принесла, без этикетки. В точно таких белых тюбиках подопытные в «песочнице» получали свои «номер семь» и «номер десять». Дашка сказала – прямо со склада, за полцены, конфискат. С нейрометабулином последнее время вообще была напряженка: поговаривали, что наркоманы закупали его оптом как сырье для производства «альфа», из аптек он практически исчез, и если б не Дашка, Лизе пришлось бы туго.
Наркоманка, блин. И ведь приступом даже и не пахло, просто достало все: начиная с работы – и заканчивая погодой. Последнюю неделю ноября зарядили дожди, точнее, один непрерывный, монотонный, выматывающий душу дождь, солнца и неба не стало, мир отсырел, утратил краски, выцвел и пах плесенью. В такую погоду Лизу периодически подмывало кого-нибудь убить. Кого угодно. Да хоть себя…
Ладно, отставить ныть. Дашка есть, ингаляторы будут. Жизнь прекрасна.
Лиза раскрыла зонт (красавица, совсем забыла про него, так нюхнуть хотелось, а теперь волосы повисли липкими мокрыми соплями) и уверенно двинулась в сторону станции. Технополис в этот краткий миг между дневной суетой и ночным кутежом затих, скукожился, будто бы вымер. Редкие прохожие прыгали по лужам. Гастеры чистили ливневую канализацию. Автоматические такси подмигивали фарами каждому, кто потревожит их сенсоры.
Именно благодаря этому рекламному трюку – а может, из-за пустой глянцево-мокрой улицы, или ингалятор вызвал приступ паранойи (такое изредка случалось) – Лиза поняла, что за ней следят. Она миновала тошнотворно-розовый «Джили», подмигнувший ей зеленой «шашечкой» на крыше, свернула с проспекта Павлова на улицу Докинза и краем глаза заметила в витрине, как снова мигнула зеленая блямба на крыше горбатого «Джили». Лиза обернулась, но никто за ней не шел. Или шел, но нырнул за такси, чтобы спрятаться. Или не шел? Может, сенсор глюкнул? Или ей просто показалось?
Так гадать Лиза – особенно после дозы – могла до бесконечности. Показатели уличной преступности в насквозь просматриваемом видеокамерами Технополисе стремились к нулю, поэтому девушка волевым усилием выбросила этот эпизод из головы, спеша к перрону. И уже там, на высоте третьего этажа, на продуваемой всеми ветрами платформе, в компании едущих домой строителей-таджиков, она заметила поднявшегося следом за ней человека.
Он был… странный. Высокий, немолодой. Лет пятьдесят, если не больше. Дубленое, изрезанное морщинами лицо. Очки-читалки. Капюшон надвинут по самые брови (вот оно, вот что бросилось в глаза – одежда: черный нейлоновый бомбер, под ним толстовка с капюшоном, и мешковатые брюки, заправленные в берцы, ретро-прикид скинхеда начала века, очень модный среди сегодняшних тинейджеров, а мужик-то пожилой; с чего бы ему так наряжаться? Опасается систем распознавания лиц?), а когда мужик откинул капюшон, волосы под ним оказались седые, подстриженные по-военному, коротким ежиком.