Нимрод думает.
Вертолет резко заваливается набок, теряет высоту, потом выравнивается и круто забирает вверх. Маневр уклонения! В салоне вспыхивает красная лампа, штурмовики просыпаются, отстегивают ремни, занимают боевые позиции.
- Внимание! – Голос пилота сух и спокоен, как и подобает: их кондиционируют до такой степени, что и людьми-то их трудно назвать – так, управляющий механизм с подавленными инстинктами самосохранения. – По нам ведется зенитный огонь. Начинаем отстрел средств инфракрасного противодействия.
Автоматы сброса тепловых ловушек глухо пощелкивают. За блистерами, над рыжей равниной вспыхивают фейерверки. Штурмовики меняют боекомплекты авиапушек на ПИКСы и тоже открывают огонь.
Доктор верещит.
Первая ракета взрывается под вертолетом. Ми-35 подбрасывает вверх, как из катапульты. Потом вертолет падает, в салоне на миг наступает невесомость. В полу появляется россыпь мелких дырочек, через которые пробиваются косые лучи света.
Вторая ракета детонирует по правому борту. Блистер выбивает взрывной волной, осколки убивают двух штурмовиков. Капли крови красными шариками летают по салону. Вертолет начинает падать, но снова выравнивается. Кровь оседает багровой взвесью. В разбитый блистер врывается раскаленный воздух.
Пилоты решают укрыться от обстрела в самуме. Ми-35 зарывается носом вниз, набирает скорость. Сзади еще один взрыв, слишком далеко.
Три ракеты подряд, соображает Нимрод. Слишком жирно для номадов и прочих падальщиков. Значит – это Орда. Нарвались на патруль. Не повезло.
Первой замолкает пушка – противоинфракрасные снаряды закончились. Потом перестает щелкать автомат, фейрверк из ложных целей затухает. Ми-35 беззащитен. Следующая ракета его прикончит.
Доктор по-прежнему визжит.
- Заткнись, - говорит Нимрод, отстегивая ремни и выбираясь из кресла. – Криком делу не поможешь.
Савант снимает с себя парашют, отвязывает Доктора и помогает тому одеться. Доктор ошалело вращает глазами, не веря своему счастью. Нимрод пристегивает карабин вытяжной веревки к тросу под потолком салона.
- Но… Пуркуа?.. – гундосит Доктор. – Вай ми? И куда я пойду?!
Вот ведь скотина неблагодарная, думает Нимрод, извлекая из-под сиденья второго пилота чемоданчик НАЗ. За кокпитом – черная стена самума, стремительно приближается.
- Давным-давно, - говорит Нимрод, - один человек научил меня, зачем нужны такие как ты.
Он вытаскивает из набора для выживания четыре фальшфейера и запихивает их под стропы парашюта Доктора.
- Зачем? – От страха Доктор забывает про свою мнимую глоссолалию.
Вместо ответа Нимрод открывает боковой люк. В салон врывается мелкий серый песок – предтеча самума – он сдирает кожу с лица, точно наждак. В наушниках тревожно пищит система оповещения о захвате цели. Четвертая ракета уже в воздухе.
Нимрод выдергивает запальные шнуры фальшфейеров и пинком выбрасывает Доктора из вертолета. Парашют раскрывается через три секунды. Еще две секунды Доктор в брызгах искр и языках пламени – синтетическая одежда вспыхнула сразу же – висит под белым куполом, точно праздничная гирлянда.
Потом ракета находит цель.
Вертолет таранит стену песка и все вокруг поглощает тьма.
***
Нимрод единственный, кто выживает при крушении вертолета. Пилоты гибнут сразу, в момент контакта с землей – из-за самума авторотация на малой высоте перестает работать, Ми-35 зарывается носом вниз, и кокпит сплющивает. Двое из штурмовиков успевают выпрыгнуть в люк, судьба их неизвестна, но при падении с высоты в пятьдесят метров шансов немного. Еще одного бойца перемалывает лопастями, половина деформированного салона заляпана розоватым фаршем. Последний из отряда остается пристегнутым, сорвавшийся из крепления цинк с БК ломает ему шею, голова висит под странным углом.
Нимрод не знает, почему уцелел. Его тело, прошедшее кондиционирование на выживание, совершало некие действия, манипуляции с ремнями, упиралось ногами в пол и стенки (ноют икроножные мышцы и квадрицепсы), но мозг при этом не воспринимал информацию сознательно – дабы не активировалось миндалевидное и тело и не запустился старт-рефлекс.
Результат: уровень адреналина в крови нулевой, пульс семьдесят семь – чуть выше нормы из-за физической нагрузки, серотонин – лучший друг и злейший враг саванта – как всегда, в избытке. Нимрод спокоен, как удав. У него ссадина на лбу, длинная царапина на левом предплечье, подвывих правового тазобедренного сустава, легкое сотрясение мозга и первая степень обезвоживания. Ничего такого, что требовало мы немедленного вмешательства.