- Ага, - кивнул Маугли. – И больше не хочу. Больно. Башка трещит. Тошнит. Глаза чешутся. Не, Одноглазый, не пойду! Там манекенов надо пройти, а вдруг они меня схватят?!
Ох ты ж блин! Надо же, как Айболит их зашугал. Молодец, мне бы так научиться.
- Ты. Сейчас. Пойдешь. На. Маяк. – Каждое слово старик произносил раздельно, чтобы оно дошло до микроскопического мозга Маугли. – Или. Завтра. Останешься. Без. Воды. Понял?
- Понял… - Маугли совсем сник.
- Скажешь Айболиту, пусть запускает свою шарманку…
- Чиво?
- Ох… Скажи ему – караван идет. Пусть звонит в Колокол.
- Так я уже позвонил! – искренне удивился Маугли и махнул рукой в сторону рынды.
- Просто скажи ему! – взорвался старик. – Пшел отседова, быс-стро!
Маугли опять подпрыгнул, перемахнул через борт, повис на старой шине, раскачался, спрыгнул на землю и помчался по раскаленному песку к руинам пристани.
***
Абордаж прошел как по писаному; все неприятности начались потом.
Странный караван, возглавляемый сухопутным самолетом, выполз на солончак и сразу направился к Танкеру – их всех туда тянет, как мух на говно, где еще горючку в пустыне взять, как не из запасников Амирхана, щедро размещенных в стратегически важных местах. Собственно, старик, прозванный Сильвером за одноглазость и гриву седых волос, собранных в пиратский хвост, и облюбовал кладбище кораблей как место грабежа ордынских конвоев из Танкера. Солярки в нем оставалось – кот наплакал, так, генератор запустить для ночных увеселений, но не все номады об этом знали, и перли за халявной горючкой с упорством идиотов.
Наблюдательный пункт старик оборудовал в рубке завалившегося на правый борт Сухогруза. Пол тут был наклонен под углом градусов сорок, сидеть или стоять приходилось в странной раскоряке, зато обзор открывался замечательный. Если б еще не дрожал над палубой раскаленный воздух, и не воняло так из гальюнов – Тарзаново воинство гадило там же, где жрало, устроив помойку прямо под наклоненным бортом.
В подзорную трубу старик наблюдал, как серебристый тубус самолета, чадя черным дымом из приделанных к фюзеляжу выхлопных труб, ползет по растрескавшейся соляной корке, ломая ее мощными шасси. Багги держали периметр, фыркая и газуя на холостом ходу. Звероподобный грузовик-мамонт прикрывал арьергард.
Из рубки было хорошо видно, как копошатся отщепенцы в контейнерном городке, зарываются в песок, прячутся за ребристыми металлическими ящиками; ждут окончания абордажа, чтобы поживиться тем, что останется. Люди Ноя заняли привычную позицию возле Ковчега, похожие издалека на кучи грязного тряпья. Зверолюдей Тарзана не видно, что тоже нормально.
В тени Ковчега – огромного по местным меркам корабля, служившего некогда пассажирским лайнером, а ныне превратившегося в груду ржавого, просоленного, прокаленного солнцем железа – самолет притормозил. Часть обшивки Ковчега ободрали, обнажив китовые ребра шпангоутов буро-рыжего цвета. Видимо, пилот самолета решил, что там может кто-то прятаться.
Не бойся, дурачок. Никого там нет. Езжай дальше. Давай, давай, потихоньку!..
Поехал. Молодец. Так держать.
Еще чуть-чуть…
Перед самым Танкером простиралась широкая и ровная площадка – ни дать, ни взять, готовая парковка. Заезжайте, гости дорогие, заправляйтесь, чай, кофе не желаете? На самом деле, ровность площадки обеспечивали те самые листы ржавого металла с обшивки Ковчега, тщательно расстеленные над ямой трех метров глубиной и десяти метров диаметров. Поверх листов Ной велел насыпать песок, воткнул в него пару кустов галофитов и художественно раскидал скелет верблюда. До сих пор ловчей ямой не пользовались, и старик с нетерпением ждал результатов полевых испытаний.
Переднее шасси самолета въехало на лист металла – и тот с громким, как удар гонга, звуком прогнулся. Пилот врубил задний ход, но – поздно, слишком поздно, инерция сделала свое грязное дело, а гравитация завершила. Крышка ямы сложилась пополам, и самолет вместе с песком, галофитами и верблюжьими останками зарылся носом вниз, задрав обрубок хвоста и оторвав задние ведущие шасси от земли.
Попался!
Багги взревели и кинулись в бой.
В эту самую секунду Айболит врубил Колокол.
Даже у старика завибрировала черепная коробка – фантомно, конечно, на необработанный мозг излучение широкополосного импринтера не действует, а вот Маугли и других свежеочищенных ребятишек здорово расколбасило.
Айболита, сидящего на Маяке, перед самым излучателей, каждый раз рвало кровью и желчью. Как он потом жаловался – будто мозги из ушей вытекают.