Отель «На час», называлось это заведение. Уютные номера, койкоместа, сауна, бильярд.
И как Клим мог тут жить? Среди быдла и мрази?
Еще раз попытавшись высмотреть Юсупова (тщетно, Батя как в воду канул), Кир направился к отелю. Как и описывал Клим, заднюю дверь не запирали из-за сломанной щеколды.
На темной лестнице кисло воняло блевотиной.
Третий этаж. Коридор с влажными пятнами на стенах. Плесень на потолке. Постанывание и поскрипывание из-за дверей. Звуки ссоры, драки. Попсовая музычка. Испуганный вскрик.
Блядюшник, как он есть. Где тут номер тридцать семь? Ага. Кир вытащил ключ, огляделся по сторонам – никого, открыл дверь и шмыгнул в комнату.
Свет не включай, предупредил Клим. Запри за собой дверь. Потом - два шага прямо. Поверни налево. Еще три шага, наткнешься на кровать. От ближайшего угла кровати – шаг, там разболтанная половица. Постарайся не шуметь, за номером могут наблюдать.
Кир сделал все, как надо, если не считать того, что больно саданулся коленкой об кровать – видно, шагал длиннее, чем старик. На потайной половице стояла миска с собачьим кормом и валялось скомканное покрывало. Кир отодвинул и то, и другое, осторожно нажал на дальний конец доски. Она щелкнула, отворяя тайник.
Внутри лежал черный железный ящик с ручкой – как для инструментов – и конверт. В нем Кир нащупал жесткий квадратик со срезанным углом. Карта памяти, все верно.
Если меня сожгут, предупредил Клим, отдашь карточку отцу. А если нет – принесешь мне черный ящик, а карточку уничтожь.
Насколько Кир знал, Клим все еще сидел в изоляторе, и судьба его решалась – в первую очередь Юсуповым. Поэтому парень решил забрать и конверт, и ящик, чтобы при любом исходе не подвести тутора.
Ящик оказался легким, сделанным из алюминия. На рифленой стенке был выгравирован логотип – морской конек, а ниже в неверном свете, пробивавшемся с улицы сквозь жалюзи, Кир прочитал:
«SEA-HORSE Pharmaceutical Property. PROTOTYPE. Proceed with caution!»
«Си-Хорс»! Легендарная Компания, стоявшая у истоков Карантинной службы! Вот это да!
Удивиться или восхититься Кир толком не успел. В двери щелкнул ключ, и парень едва успел закрыть тайник, прижать к груди ящик и конверт – и ящерицей нырнуть под кровать, когда в комнате зажегся свет. Из своего убежища Кир видел только ноги – одна пара в резиновых сапогах, вторая – в классических женских уггах с заклепками.
Клиенты. Вот принесла их нелегкая. Жди теперь, пока натрахаются.
Сапоги промаршировали через комнату к окну, хрустнули жалюзи. Угги приблизились к кровати.
- Что случилось? – спросил женский голос, и Кир едва не подпрыгнул, опрокидывая койку.
Голос был мамин.
- Спалились, - буркнули сапоги певучим баритоном Юсупова.
- Как?! – ужаснулась мама.
- Не знаю. Старик этот психованный, который Бориса замочил… У него фотки на планшете. Из сауны. - Резиновый сапог притопнул по полу, указывая на месторасположение сауны.
- Боже мой! – пролепетала мама. – Откуда?!
- От верблюда! – огрызнулся Юсупов. – А ты знаешь, что твой драгоценный Брылев – шпион Новых Людей?
- Чушь!
- Ни хрена ни чушь. Я проверил. У него татуировка в подмышке. Синяя, между прочим. Научник он, не ниже епископа.
Маму это не убедило:
- Боренька? Церковник? Как?!
- А где он, по-твоему, энэлпистом стал? – взъярился Юсупов. - В профтехучилище? Продался, сука, за понюшку табака. Это же он снимки делал, больше некому, не знал же никто!
У Кира ум стал постепенно заходить за разум: дядя Боря – шпион? Церковник не ниже епископа? И какие еще снимки?
- А их нельзя, - предположила мама чуть дрожащим голосом, - ну, удалить?
- Дура ты, Жанка, - вздохнул Юсупов. – У старикана наверняка где-то копии припрятаны. И человечек есть, который эти копии передаст куда следует, если старик из изолятора не выйдет.
Снимки. Карта памяти. «Если меня сожгут…» Выходит, осенило Кира, человечек – это я? А что тогда в ящике?
- Что же делать? – простонала мама. Кир не видел, но ясно представил себе, как она заламывает руки – излюбленный жест, после которого папа сразу на все соглашался.
- Бежать, - отрезал Юсупов. – Или идти на поводу у старика, он пытается втянуть меня в какую-то аферу с Гурьевым.
Повисла пауза, во время которой Кир старался даже не дышать.
- А что, если… - начала мама робко, - мы будем действовать по плану? Просто начнем раньше?
Юсупов прошелся по комнате, развернулся на месте.
- Нет, - ответил он, поразмыслив. – Я думал об этом. Не выйдет. Ничего еще не готово. Мальчишка слишком мал. Карантинщики подомнут его под себя, а следом – и весь Комбинат.