При упоминании Эпидемии в Туннеле повисло угрюмое молчание. Почему-то все сразу вспомнили про поезд и карантинщиков. Это ведь официальная эмблема Карантинной службы – морской конек. А настоящая – огнеметы и ямы с известняком. Кое-кто даже начал коситься в сторону баррикады – не идут ли лупоглазые выжигать общину?
Машка же вспомнила странный разговор между Пастором и стариком. Пастор назвал Клима лидером Новых Людей. А приехал этот Клим на поезде карантинщиков. Карантинщики и церковники друг дружку терпеть не могли и убивали при первой же возможности.
Что-то тут не так…
- Хватит! – Пастор встал, сунул пульт в карман и хлопнул в ладоши, когда гундеж зрителей стал обеспокоенно-испуганным. – Рыжего – в клетку, заложников – туда же. Машка, сторожить!
Будто собаке велел, обиделась Машка.
- А мы проведем внеочередной сеанс терапии, - сообщил Пастор. – Супервизорам приготовиться, тренерам собрать тройки!
Тут машкина обида сменилась досадой. Как на Дальнем жопу морозить в степи – Машка. Парашу из клеток выносить – тоже Машка. Хабар грязный сортировать – опять Машка. А как сеанс – иди пленных сторожи. Козел ты, Пастор, подумала она, козел по фамилии Беленький!
Но пререкаться Машка не стала, а уныло побрела за Рыжим и заложниками, забавно семенящими боком (Ирокез связал каждому руки за спиной, а потом притянул веревками локти пацана к запястьям более высокого амбала Степана, соорудив зверя Тянитолкая из сказки, что читала Ульяна маленькой Машке на ночь – такой хрен куда убежит).
Очутившись в клетке, пацан и амбал поерзали, попихались и наконец-то уселись, вытянув ноги. Рыжий привычно забился в угол, глодая брошенную ему баранью кость.
- Как вас зовут? – спросил пацан.
Машка собралась было ответить, но тут до нее дошло, что спросил он это у Рыжего. Ах ты, гаденыш мелкий, возмутилась девка. Юродивого – на вы, а на меня ноль внимания?
- Тимофей Грин, - ответил, вынув кость изо рта, Рыжий. – К вашим услугам!
- Кир, - представился мальчишка. – Кирилл Гурьев. Очень приятно.
Рыжий пожал плечами и вернулся к обгрызанию кости.
- Тихо там! – шикнула Машка для порядку. – А ну, заткнулись оба!
Пацан перевел на нее взгляд так, будто впервые увидел. А он не такой уж и шкет, отметила Машка. Просто чистенький очень, мя-яконький. Такого в Степи кто хошь схарчит. Щенок лопоухий!
- Ты не понимаешь, - сказал Кир. – Он ведь разговаривает совсем как Клим!
- Клим – это который с палкой? – уточнила Машка на всякий случай.
- Да! – с жаром подтвердил пацан. – Он мой тутор! Он знает все на свете!
- Он – Церковник. Причем самый главный.
Кир отчаянно замотал головой:
- Не может этого быть!
- Почему? – насмешливо скривилась Машка.
- Потому что Новые Люди превращают людей в зомби, промывают им мозги, а Клим – учитель, он учит думать и просчитывать варианты!
Привязанный к спине Кира амбал зашевелился, приподнял задницу и громко пернул.
Машка захихикала.
- Да таких, как твой дружбан, - заметила она, - хоть в зомби превращай, хоть в мутанта. Он же бычара тупой, ни на что не годный. Мусор, а не человек.
- Я тебе, шалаве малолетней, - пригрозил Степан, - пизду порву и на голову натяну!
И Машка тут же ткнула его электрострекалом, что всегда хранилось недалеко от клетки, на случай приступа у Рыжего. Амбал смешно выгнулся, задергался и завалился на спину, чуть не раздавив Кира. Тот с кряхтением умудрился перекатить бесчувственное тело быка и еле-еле смог сесть, навалившись плечом на стенку клетки. Потерявший сознание Степан обоссался, и в клетке начало вонять сильнее прежнего.
- За что… ты… его? – запыхавшись, спросил Кир.
- Просто так, - передернула плечами Машка. – Забавно же!
Кир ошарашено помотал головой.
- Ты зачем в поезд-то залез, директорский сынок? – снисходительно уточнила Машка. – Приключений захотелось? Мир повидать? Так вот он – мир. Говно, пердеж и моча.