Но сделать я могу только одно.
Кто у них старший? Определить нетрудно — он держится сзади, раздает указания, распоряжается всеми.
Сегодня не его день. Я наливаюсь яростью и гневом — стараться не приходится, этого у меня с избытком, — и уже через несколько секунд я готова взорваться.
Бросаюсь на него.
Охваченный пламенем, он кричит. Несколько его подчиненных, включая тех, которые уже подходили к двери на балкон, бегут к нему, но останавливаются и отступают.
Никто не видит, как из-за приоткрывшейся двери выглядывает на секунду и тут же исчезает Кай.
15
КАЙ
Прислоняюсь к двери с другой стороны.
В ушах жуткие вопли, в горле запах дыма, как от барбекю, но слаще и противнее. Словно кто-то устроил в здании погребальный костер. Снизу раздаются голоса, крики. Просыпается и взвывает пронзительно противопожарная сигнализация.
В животе будто разыгралась буря, и я стараюсь держать ее под контролем. Что видел, надо забыть и сосредоточиться на остальном. Люди внизу — что бы ни случилось с одним из них — представляют опасность. Армия? Полиция? Они не в форме, но стрижка военная, темная одежда напоминает форму.
Зачем они здесь? Тошноту в глубине желудка вытесняет неприятный холодок. Полчаса назад я звонил маме, и вот они уже здесь. Неужели отследили звонок и ищут меня? Даже при том, что я с самого начала допускал такую возможность, мне трудно в это поверить. Да еще так быстро.
Осторожно выглядываю с балкона. Темно, но я все же различаю двух стоящих справа и наблюдающих за задней дверью мужчин. В руке у одного из них какой-то прямоугольный предмет. Рация? Телефон? В хостеле что-то происходит, но эти двое остаются на позиции.
Когда те, внизу, вспомнят, зачем пришли сюда, они наверняка вернутся и проверят эту дверь. Я осторожно беру стул и, стараясь не шуметь, просовываю ножку под дверную ручку. Надолго это их не задержит, но все же.
Что дальше?
Под моим балконом есть еще один. Если перебраться туда с левой стороны, балкон закроет меня от тех двоих, а услышать меня они не смогут из-за воя сигнализации.
Если я не упаду. Если внизу нет других, наблюдающих за хостелом из темноты с противоположной стороны.
За спиной у меня дребезжит дверь — кто-то пытается ее открыть. Я опускаю планшет в задний карман джинсов, перебрасываю ногу через перила и начинаю спускаться. Что-то — камешек? — выскакивает из-под ноги и падает вниз. Они точно услышат.
Повисаю на руках, пытаюсь достать ногами до балкона снизу и слышу, как вверху, у меня над головой, с треском ломается ножка стула. И почти в тот же миг распахивается дверь внизу, наружу выплескиваются голоса и звуки.
Я раскачиваюсь и падаю, на балкон этажом ниже под разрезающий ночной воздух громкий вой пожарной сирены. Пригибаюсь, прижимаюсь к стене здания. К сирене в хостеле присоединяются еще две, полицейская и «Скорой помощи».
Те двое, что наблюдают за задней дверью внизу, по-прежнему на посту, но отошли в сторону и теперь присматриваются ко всем, кто из-за пожарной тревоги выходит на улицу.
Вверху, надо мной, шаги по балкону. Если кто-то подойдет к перилам и посмотрит вниз, спрятаться мне будет некуда. Если спрыгну вниз, меня заметят те двое. Пытаюсь открыть балконную дверь внутрь — не получается, закрыта.
Сирены все ближе; мигая огнями, машины — патрульные полицейские и «Скорой помощи» — подъезжают к хостелу.
Шаги надо мной стучат уже у двери; она открывается и закрывается. Пара внизу исчезает в переулке. Полицейские своих избегать не стали бы. Но тогда кто они?
Балкон, на котором я нахожусь, всего в одном пролете до земли. Перелезаю через перила, повисаю и разжимаю пальцы.
Приземление жесткое, шок от удара сковывает ноги, и я на секунду приседаю.
— Вы в порядке? — Чья-то рука помогает мне подняться. Поворачиваюсь и вижу женщину-полицейского.
— Да, спасибо. Просто хотел выбраться оттуда. — Снова слышу крики, чувствую запах горящей плоти, и меня передергивает. Тошнота поднимается к горлу, и на этот раз я не пытаюсь ее сдержать. Отворачиваюсь, и меня рвет.
— Ух ты, это серьезно, — говорит стоящий за утлом парень из хостела.
— Так это правда? — спрашивает другой. — Кто-то действительно загорелся без всякой на то причины? Ты сам видел?
Никакой другой причины для тошноты у меня нет, и я просто киваю.
— Там, у переднего входа, опрашивают свидетелей, — говорит, обращаясь ко мне, полицейская.
— Да, только дайте минутку. Похоже, меня сейчас снова вырвет.
Она торопливо отходит.
— Ты как? — Какая-то девушка достает салфетки из сумочки.