Фрейя была на мосту — вот река. Должно быть, Темза, так? Тянется внизу темной змеей. Следую вдоль нее до ярко освещенного, напоминающего огромное огненное колесо Лондонского Глаза. Страна под карантином, туристов должно быть немного, но колесо обозрения все равно крутится. В кабинках-капсулах сидят люди, фотографируют, любуются видами. Долго еще оно будет вертеться?
Внизу вокруг колеса толпятся полицейские. Ищут Фрейю?
Где она может быть? Должно быть, ей кто-то помогает, прячет у себя. Хотя если в последний раз она сказала, что собирается покинуть город, то, возможно, уже и никто.
Шэй, когда она бывала где-то поблизости, я могла почувствовать всегда, но ее я знала. Удастся ли таким же образом ощутить другого, незнакомого выжившего?
Как и тогда, когда я искала Шэй на острове, начинаю от Лондонского Глаза и нарезаю постепенно расширяющиеся круги — слушаю, зову ее по имени. Я смогу ее почувствовать, если она ответит? Не знаю. Не знаю даже, слышит ли она меня.
В какой-то момент чувствую кого-то и тут же снижаюсь, но нахожу только кошку. Сажусь рядом с ней на каменную стену. Кошка шипит, распушает хвост и крадучись уходит.
Не получается. Что еще придумать?
Возвращаюсь к исходному пункту, туда, откуда начинала. Колесо обозрения больше не двигается. Уже поздно, но гуляющих еще много.
Подлетаю поближе в надежде подслушать что-то полезное, ловлю обрывки разговоров, но люди говорят только о том, чтобы выпить, обсуждают, куда бы пойти. Некоторые целуются. Все какие-то взбудораженные, шумные, как будто малость обалдевшие. Словно знают, что мир движется к пропасти, и отрываются напоследок кто как может.
Может быть, так оно и есть. Может быть, они правы.
Вот только ничто не помогает мне искать Фрейю. А полиция? Если послушать их, может быть, удастся наткнуться на что-то ценное?
В районе колеса полицейских все еще много. Некоторое время я наблюдаю за ними и прихожу к выводу, что в их передвижениях есть определенный порядок. Они проверяют каждого человека, заглядывают в каждый уголок, заходят во все заведения. Ищут Фрейю? Но ведь ее здесь нет? Тогда почему они ведут себя так, словно думают иначе?
Сама я особенно тщательными поисками вблизи колеса не занималась, посчитав, что даже пешком Фрейя успела уйти на несколько километров отсюда. Полицейские же как будто исходят из какого-то другого предположения. Может быть, они знают что-то такое, чего не знаю я?
Сажусь на самый верх Лондонского Глаза и оглядываюсь, пытаюсь нащупать что-нибудь. Неподалеку, у реки, есть местечко, где вибрирует некая концентрация чувств. Скорее всего, еще одна кошка.
Тянусь к ней, стараюсь локализовать ее лучше, но она вдруг исчезает. Странно. Концентрируюсь на том месте, откуда исходила пульсация. Направляюсь к пирсу, возле которого стоит несколько лодок. Приближаюсь, замираю, снова осматриваюсь. Никто не шипит, но что-то здесь есть, что-то вроде мерцания энергии.
Привет, Фрейя. Ты здесь? Я хочу тебе помочь. Пожалуйста, ответь.
Ничего.
Я не чувствую никакого присутствия и… Что это? Едва слышный шум у меня за спиной?
Наверное, крыса.
Не знаю, почему, но мне становится не по себе. Никто, даже самая здоровенная зомби-крыса на свете, ничего не сможет мне сделать, ведь так? Но мне все равно страшно. Будь у меня кожа, по ней бы точно побежали мурашки. На этой лодке определенно есть что-то ужасное, и я уже готова взмыть в небо, как вдруг… Легкий толчок. Кто-то — или что-то — подталкивает меня, пугает, прогоняет.
Я толкаю в ответ. Хватит прятаться, Фрейя.
Замешательство, смущение.
Ну ладно, говорит она, но не вслух, а у меня в голове. Брошенный на палубу брезент шевелится, из-под него выглядывает Фрейя.
23
КАЙ
Дзззз… дззз…
Пытаюсь прогнать сон и выключаю будильник. Снова включаю планшет, проверяю — почтовый ящик пуст.
Келли ушла четыре часа назад.
По крайней мере, четыре часа назад я, думая, что она здесь и слушает меня, отправил ее на поиски Фрейи. Не исключено, что моя сестра к тому времени заняла себя чем-то более интересным и я разговаривал сам с собой.
Волнение, беспокойство, тревога… Сон уходит. На всякий случай еще проверяю канал Фрейи и ничего не нахожу. Я обещал сестре, что пробуду здесь до утра, но больше не могу сидеть без дела и ждать.
Достаю из ящика листок и ручку и пишу записку: Вернусь.
Я выхожу в ночь.
Сначала иду по улице пешком, потом замечаю идущий в нужном направлении автобус и сажусь.