Может, ее тоже привезли сюда в бессознательном состоянии?
Или с завязанными глазами.
Он усмехается. Следующий вопрос?
— Доктор Смит, что вы понимаете под реабилитацией?
— Я остановлюсь на этом подробнее, но не сегодня.
— Вы же сказали, что ответите на наши вопросы, — вставляю я.
— Не на все сразу.
Браво! — посылает мне Спайк и обращается к доктору с очередным вопросом:
— Что с нами делали в этом госпитале или как называть это учреждение? У меня провалы в памяти, как если бы меня постоянно накачивали лекарствами. Но даже то, что я помню, выглядит не слишком приятно.
— Нас держали под наркотиками, над нами проводили эксперименты, и все без нашего согласия, — говорю я. — Разве это законно?
Улыбка все еще на месте, но доктору Смит приходится прилагать усилия, чтобы удержать ее.
— Мы дойдем до ответов на ваши вопросы, но не на все сразу. Прямо сейчас я обязана сообщить вам нечто очень важное. Ради вашей собственной безопасности выслушайте меня внимательно.
Она обводит взглядом всех собравшихся, останавливаясь на мгновение на каждом.
— Вам следует знать, что как выжившие вы являетесь переносчиками этого ужасного заболевания. Для всех на планете, за исключением тех немногих, кто, как и я, обладает иммунитетом, вы представляете серьезную потенциальную угрозу. Несмотря на это, один из наших коллег убедил нас собрать вас всех здесь, чтобы выяснить, можем ли мы помочь вам. Если что-то пойдет не так, последствия могут быть самыми тяжелыми. Мы ставим вам условие. Каждый, кто нарушит это условие, будет возвращен в одиночную палату, где о нем позаботятся соответствующим образом.
Все молча слушают.
— Некоторые из вас обладают, как установлено, определенными… способностями. Эти способности — часть того, о чем мы хотим узнать больше. Мы, вместе. Но если кто-то попытается применить свои способности, чтобы повлиять на других, или попытается покинуть данное учреждение — мне очень жаль, но ради безопасности всех находящихся как здесь, так и за пределами базы, — его также вернут в госпитальное крыло. Есть вопросы?
Я оглядываюсь. Некоторые из собравшихся определенно понимают, о чем идет речь, — например, Спайк и Беатрис, — другие, как Эми, явно не в курсе. Но все молчат.
Доктор Смит улыбается.
— Вот и хорошо. А теперь пусть каждый представится и расскажет о себе, а мы лучше узнаем друг друга. Кто хочет начать?
Желающих нет, и доктор выбирает сама. Поначалу дело идет со скрипом, но постепенно люди раскрепощаются и рассказывают о себе такое, о чем в другой ситуации даже не заикнулись бы. Случившееся еще слишком свежо, оно не переработано сознанием, и мы не в состоянии блокировать что-либо.
У Елены были дети и внуки — все мертвы.
Дэвид лишился родителей и братьев. Его самого преследовала толпа, и ему, чтобы спастись, пришлось прыгнуть с моста в реку.
Али единственный выживший из всей семьи.
Наши истории — вариации одной и той же темы: мы заболели. Наши родные и друзья умерли. Однажды мы проснулись и обнаружили, что находимся здесь.
Потом подошла очередь Беатрис. Девочка спокойна и сдержанна. Ровным голосом, словно ничего не случилось, она рассказывает, что ее родители, брат и две сестры умерли от гриппа. Что она провела с ними несколько дней, пока ее не нашли и не привезли сюда.
После всего услышанного наши вопросы уже не кажутся важными.
Потом мы обедаем в столовой рядом с гостиной. День был трудным, столько всего случилось, и больше всего на свете я хочу побыть одна, насколько это возможно с двумя соседями. Поев, мы втроем плетемся в комнату.
Я устала, но в голове столько всего, и обо всем нужно подумать, все нужно переработать, и только потом можно будет расслабиться и отдохнуть. Последняя осознанная мысль: я никогда не усну…
4
Где-то, не переставая, звенит и звенит звонок. Я открываю глаза ровно в тот момент, когда в комнате включается свет. Звонок наконец умолкает, но свет не гаснет.
Эми отпускает изощренное проклятие. Я бросаю в нее подушку и взглядом показываю на Беатрис: восьмилетней девочке не полагается слышать такое.
— А это что? — Беатрис смотрит на дверь, перед которой лежит на полу белый листок бумаги.
Встаю, зевая, и поднимаю листок.
— Так, посмотрим. Это наше расписание на сегодня. День начинается в шесть утра — звонит будильник, включается свет. Это уже произошло.
— Шесть часов — еще не утро! — ворчит Эми и прячет голову под подушку.