9
ШЭЙ
Дотянувшись мысленно до леса и подключившись к живности — мышкам, птичкам, паучкам, — мы через них наблюдаем за всеми солдатами, занявшими позиции вокруг дома. Их около тридцати, и расположились они довольно далеко, так что своими глазами мы их не видим. Можно было бы выскользнуть из дома и попробовать подобраться ближе, чтобы воздействовать непосредственно на их ауры, но риск слишком велик, ведь если мы увидим их, то и они увидят нас и смогут открыть огонь.
Похоже, они знают о наших возможностях и намеренно расположились на безопасном расстоянии, чтобы успеть остановить нас в случае необходимости.
— Придется попробовать сделать что-нибудь издалека, — говорю я. — Заглянуть в сознание и выяснить, можем ли мы как-то повлиять на него, даже если непосредственно достать до ауры не получится.
— А мы сумеем? — спрашивает Спайк.
— Не знаю. Мы можем дотянуться до насекомых и животных в лесу и видеть их глазами, но не можем, например, заставить птицу повернуть в определенном направлении и показать то, что хотим увидеть. Но что, если это потому, что сознание птицы слишком отлично от моего? Давай попробуем с кем-то из солдат.
Мы продолжаем наблюдение и ждем подходящего момента — когда кто-то из солдат останется один, — обращая основное внимание на тех, что залегли позади дома в лесу. Уйти незаметно в этом направлении было бы легче всего.
Наконец один из солдат поднимается и уходит за деревья.
Дай мне попробовать, говорю я и проникаю в его мозг, как только что делала с наблюдавшей за ним белкой. Я вижу его глазами и говорю ему сделать еще шаг. Я пробуждаю в нём любопытство — а ну-ка, что это там?
Получается! Вместо того, чтобы вернуться на позицию, солдат идет в противоположную сторону.
Спайк пробует тот же фокус с другим солдатом, тем, который остался один на позиции.
Через несколько секунд второй солдат тоже встает и идет за своим товарищем. Если удастся развести несколько групп, проделать в периметре достаточно широкую брешь, то можно будет выскользнуть из окружения и уйти.
Но контакт внезапно обрывается, причем одновременно и у меня с первым солдатом, и у Спайка со вторым. Оба останавливаются, растерянно оглядываются, поворачиваются и возвращаются на исходные позиции.
— Что случилось? — спрашивает Елена.
— Не знаю. — Я в недоумении. — Может быть, они ушли слишком далеко, и связь просто ослабла, из-за чего мы потеряли контроль над ними.
— Давай попробуем еще раз и заставим их уйти подальше в сторону, — предлагает Спайк.
Пробуем снова, но удача не на нашей стороне. У нас ничего не получается. Мы даже не можем завладеть их зрением.
Беатрис, когда у нее тоже ничего не выходит, качает головой.
— Должно быть, нас кто-то блокирует.
— Другой выживший?
— А кто еще может такое делать?
— Алекс. Это наверняка Алекс, — говорит Спайк.
— Его там нет, — возражает Елена. — Я его не чувствую.
— Зато он может спрятаться от нас, когда ему это необходимо. Он делал так раньше, в том центре, когда мы еще не знали, что он выживший, — напоминает Спайк.
Я вздыхаю и, обхватив голову руками, закрываю свои мысли. Все еще не могу поверить, что Алекс заодно с ПОНом. Почему? Может быть, из-за того, что он мой отец, я чересчур придирчива и недоверчива?
Нет. В его предательство я не верю, потому что знаю, как ценит Алекс потенциал выживших. Он не подставил бы нас так.
Я снова мысленно оглядываюсь. Ни малейших признаков Алекса, но это ничего не значит. Спайк прав: он знает, как спрятаться от нас, и легко сделает это, если только захочет.
Солдаты настороже, но остаются на позициях. Наблюдают. Ждут.
Чего?
Я смотрю на остальных.
— Выбирать не приходится. У нас просто нет другого варианта. Давайте попробуем выскользнуть отсюда.
10
КАЙ
Чем дальше на север, тем призрачнее пейзаж. Ни машин, ни людей, ничего живого. А ведь мы еще даже не пересекли границу последней карантинной зоны.
Приближаемся к ней, и Келли вылетает вперед, на разведку.
— Она говорит, там блокпост, но никого нет,=— сообщает Фрейя.
— Точно?
— Точно.
— Может, его забросили?
Тем не менее к блокпосту приближаемся со всей осторожностью: не доезжая, прячем мотоцикл в кустах и дальше идем пешком, не удаляясь от деревьев.
— Я никого здесь не чувствую, — говорит Фрейя.
Шлагбаум. Пустая сторожевая будка. За ней — машина. Ограждение с предупредительными надписями, сделанными большими красными буквами.