В лесу за домом обнаруживаем еще двух солдат, уже не тех, воздействовать на которых мы пытались раньше.
Здесь ничего и никого, ты меня не видимы… здесь ничего и никого, ты меня не видимы…
И вот мы уже видим их, солдат. Стоят с оружием наготове, настороженно всматриваясь в сумрак, заполняющий пространство между ними и домом. И все же нас они не видят — похоже, заклинания работают. Впрочем, я почти не сомневаюсь, что действие их прекратится, как только мы пройдем мимо.
Ауры у них не самые плохие, встречались и похуже. Ненависти немного, а еще у обоих присутствуют сила, послушание и решимость. Один сосредоточен полностью, другой отвлекся и думает о чем-то еще.
Здесь ничего и никого, ты меня не видимы… здесь ничего и никого, ты меня не видимы…
Я наблюдаю за ними и знаю, что и как делать, но не могу. До сих пор я использовала силу только против тех, кто намеревался навредить мне; эти же двое нас даже не видят. Спайк мысленно связан со мной, Елена и Беатрис тоже. Они убьют нас, если увидят, говорит он.
Елена и Беатрис уже догнали нас. Я сделаю это сама, говорит Беатрис и, не откладывая дело в дальний ящик, концентрирует внимание на их аурах. Ребенок, готовящийся убивать.
Нет! — говорю я, и она замирает. Пожалуйста, давайте сначала попробуем что-то еще.
Я представляю шум в деревьях слева от них. Солдаты реагируют мгновенно, их движения быстры и точны; держа оружие наготове, они идут в направлении подозрительных звуков.
Вы двое — первые, говорю я Елене и Беатрис, и они бесшумно проскальзывают через брешь в оцеплении.
Спустя несколько секунд за ними следуем мы.
Слева от нас, там, куда мы послали солдат, раздаются голоса, крики, а потом происходит нечто совершенно неожиданное: толчок.
Что-то — или кто-то — вторгается в наши головы, пытается проникнуть в сознание.
Застигнутые врасплох, мы выставляем защиту, отбиваемся.
— Вон они! — кричит кто-то.
Бежим! — говорит Спайк, и мы бежим, уже не скрываясь. Сейчас скорость важнее скрытности и тишины.
В темноте внезапно вспыхивает яркий свет, бьет в глаза, слепит.
БУМ!
Спайк вздрагивает, корчится…
Боль…
Шок…
Спайк валится на меня, и мы оба падаем на землю. Я оказываюсь под ним, его мысли — торопливый, сбивчивый поток: Спасайся — убивай, если придется — спасайся! И пронизывающие эти мысли дружеская забота и тепло.
И потом… ничего.
Спайк! Спайк!
Неужели?..
Нет, нет, не может быть. Нет!
Его последние мысли отпечатываются в моем сознании, чтобы остаться навсегда, нестираемой памятью.
Боль, страх, но прежде всего любовь — не та, что приходит и уходит, а любовь друга. Та, что должна длиться вечно, та, что не должна обрываться вот так.
Торопливые шаги. К нам бегут. И тот другой, незнакомый, чужой мозг все давит и давит. Отталкивая его, противостоя ему, я собираю все силы и не могу сдвинуться с места. Я беззащитна.
И вдруг его нет. Давление исчезает. И я бью по их аурам, отыскиваю слабые, уязвимые точки и бью по ним. Вот упал один солдат. Другой. Но их много и с каждой секундой все больше. Я бью и бью, и они падают и падают.
Внезапно, словно по команде, они останавливаются и отходят. Убегают. Но убегают не от меня — просто их отозвали и направили в другое место.
Обо мне как будто забыли. Меня оставили в покое.
Снова голоса, крики, выстрелы, но теперь уже вдалеке. Там что-то происходит, но это так далеко от того ужаса, который здесь, рядом.
Заставляю себя подняться. На моей спине еще теплая кровь Спайка. Вокруг тела солдат.
Меня рвет. Снова и снова. Я вся дрожу и холодею от слабости. Как же такое могло случиться? Поверить не могу.
Если бы только я послушала остальных, если бы сделала то, что они хотели, тогда погибли бы только солдаты. Жертв было бы меньше, и Спайк остался бы жив. Но я ничего не сделала. Не смогла. И вот результат.
Слышу, как кто-то пытается говорить со мной мысленно, убеждает, что оставаться здесь небезопасно, что нужно уходить отсюда, бежать, что в лесу идет бой. Кто это? Алекс?
Беатрис тоже зовет меня. Они с Еленой прячутся, им ничто не угрожает, но пойти к ним я не могу — между нами бой, крики и смерть.
Да и как я появлюсь перед ними теперь, после всего, что натворила? Я закрываюсь, отгораживаюсь, блокирую всех, друзей и врагов, всех, кто может попытаться найти меня. Я никому не отвечаю.
Крики и выстрелы, звуки боя, они ближе и ближе.