========== Пролог ==========
Гигантский колонизационный корабль «Сверхдальний перелет» падал вниз, словно раненная птица, которой подстрелили крыло. Последний виток остался до крушения. Разреженная атмосфера планетоида практически не оказывала сопротивления мчащемуся навстречу судьбе колоссу. По крайней мере, Трасс не видел огненных всполохов вокруг переднего иллюминатора, только термодатчики показывали значительный нагрев корпуса. Земля стремительно приближалась: холодный недружелюбный ландшафт, выжженный радиацией сотен солнц, сформировавших плотное звездное скопление. Даже флот Обороны не стал бы использовать этот кусок камня для возведения аванпоста. Панель управления горела аварийными огнями, а в ушах отдавался пронзительный вой сирены.
Лорана посмотрела на Трасса и, натянуто улыбнувшись, протянула ему руку. Он откликнулся и сжал ее предплечье чуть ниже локтя в рукопожатии, принятом у чиссов. Тонкая ручка скользнула вниз и ухватилась за его широкую ладонь. Трасс чуть было не отдернулся в испуге — настолько его опалило прикосновение человека. У Лораны явно был жар. Неудивительно. После мучительно долгих часов пребывания в медитации и контроля над неисправными приборами корабля, девушка окончательно вымоталась. В таком состоянии как она вообще стоит на ногах? Под глазами виднелись синяки, кожа отливала болезненно-бледным оттенком, как тающий на ладони снег. Трасс снова удивился — лица людей так легко читать: он помнил побагровевшего от ярости Кеннто во время экскурсии по «Охотнику за наживой», видел, как рдели румянцем щеки Фераси, когда она смотрела на брата, наблюдал, как то краснел, то бледнел Кар’дас, пока адмирал Ар’алани вела допрос. И вот теперь усталость, боль и безысходность отражались на бледном лице Лораны, рыцаря-джедая, с которой он познакомился совсем недавно, но уже проникся глубоким уважением и доверием.
— Не бойтесь, Лорана… наши жизни принесены в жертву в обмен на жизни ваших людей… — произнес Трасс, при всех попытках казаться убедительным голос его все-таки дрогнул.
Кивнув, она улыбнулась и утерла лицо рукавом, смахивая капельки пота.
— Джедай должен служить и направлять, — ее шепот заглушил режущие звуки воющей сирены. — Не смотрите в иллюминатор, Трасс.
Дредноут затрясло, и боковым зрением синдик уловил приближавшиеся с невероятной скоростью бурые блики, а Лорана, сделав шаг вперед, крепко его обняла, пряча лицо в пепельно-бордовых складках камзола. Ей страшно, точно так же, как и ему. Ее тело горело огнем, как, должно быть, полыхает дюрасталевая обшивка «Сверхдальнего». Медленно проговаривая каждое слово, он накрыл ее голову широкой ладонью:
— Уже немного осталось. Потерпите, Лорана.
— Сила течет в нас, и мы едины с Силой, — сказала она на своем языке. Трасс не понял ни слова, но крепче прижал ее к себе, непроизвольно пытаясь уберечь от участи, что ожидала их обоих. Так он обнимал младшего брата, когда тот, мучимый детскими кошмарами, просил его защитить.
— Сила течет в нас, и мы едины с Силой… — словно мантру, повторяла Лорана, в то время как корабельный компьютер отсчитывал секунды до столкновения. — Сила течет в нас, и мы едины с Силой.
Сконцентрировавшись на звуке ее голоса, Трасс почувствовал, что больше не боится. Страх рассеялся, уступив место покою, настолько блаженному, что ему казалось, будто всё это сон, который вот-вот закончится.
— Сила течет в нас, и мы едины с Силой…
Голос Лораны звучал рядом, а воздух вокруг наполнился чем-то, чего Трасс не мог видеть, но прекрасно чувствовал каждой частичкой своего тела — какое-то благословление снизошло на них, укутав мягким покрывалом. Он зажмурился, отдаваясь этому ощущению безопасности и защищенности. Прямо перед самым столкновением. Перед гибелью. Всё будто отошло на второй план, оставшись вне воображаемого пузыря, в центре которого, обнявшись, застыли чисс и человек.
Он не отпустит Лорану. Они боролись за этот корабль вместе, они и погибнут вместе.
Слыша ее мантру, Трасс пытался повторять:
— С’латеч’т в’нс, и мыд’ны С’лй.
Красивый язык у этих людей. Жаль, что он не удосужился посетить языковые занятия с Фераси и Кар’дасом, которыми так упивался брат. За доли секунды до столкновения в мозгу промелькнуло последнее желание: жаль, что он так и не сможет сказать Лоране спасибо на ее языке.
Резкий толчок.
Звук разбивающегося плексигласа.
Разрывающий барабанные перепонки скрежет металла.
Ужасающий треск переборок.
Проваливаясь в бездну, Трасс продолжал сжимать Лорану в объятьях, будто теперь только она являлась тонкой ниточкой, все еще связывающей его с жизнью, а затем, словно по мановению чьей-то руки, разум окутал мрак.
========== 1. Выжившие ==========
Перед широко распахнутыми, наполненными детским восхищением глазами предстал крупный рыжий шар, диск которого обрамляла корона из плотной, прозрачно-голубоватой атмосферы. Чем ближе корабль подлетал к планете, тем явственнее Лорана ощущала поток Силы, окутывавший ее. Джеда — древняя колыбель джедаев, один из первых храмов Ордена находится здесь. Если корусантский храм самый большой в Галактике, то этот, как поговаривали, величественен настолько, что буквально дышит историей джедаев. Сюда отправлялись падаваны, чтобы учиться глубокой медитации в тишине и покое, не отвлекаясь на фон Силы, исходящий от живых существ в Королеве Ядра; рыцари прилетали искать ответы на вопросы бытия; мастера пребывали здесь отшельниками, добровольно изолируя себя от внешнего мира и общаясь с Силой месяцами, а то и годами. Для юнлингов же Джеда была источником кайбер-кристаллов для будущих световых мечей. Путь в Храм Кайбера открывался для юных джедаев, достигших успехов в самоконтроле и медитации; более подвижных и нетерпеливых же отправляли на заснеженный Илум. В подавляющем большинстве случаев на Илуме получали свои кристаллы будущие джедаи-защитники, а потенциальные джедаи-консулы находили свои кристаллы в пещерах Джеды.
Пролетая над полузасыпанными песком гигантскими статуями древних защитников мира и порядка, Лорана припомнила об историях, которые рассказывал гранд-мастер Йода, о колыбели Ордена, родившегося в этих каменистых пустынях, среди причудливых скал и величественных гор. Она и сама ощущала первобытную мощь Силы, бурными волнами бившуюся о кору планеты, проникавшую в ее мантию и ядро.
На огромной столовой горе, плоская и выветренная вершина которой сформировала плато, разместился единственный крупный город Джеды, откуда высилась башня Храма Кайбера, на чьих песчаных стенах были высечены причудливые узоры. Вокруг шпиля вился мощный поток Силы, напоминающий гигантский циклон. Невидимый глазу, но ощущаемый на ином уровне восприятия, он распускал энергетические ветви по всей Джеде, обнимая ее, как родное дитя.
Внутри храма делегацию из десятка юнлингов встретил мастер Ма’Нинг и, гостеприимно улыбнувшись, проводил внутрь. Несколько дней молодые джедаи жили в отдельных кельях, приучая себя к одиночеству и медитируя по многу часов в день. Поиск кайбера — задача нелегкая, а терпение — высшая благодетель, которая не только приструнит рвущуюся наружу жажду получить все и сразу, но и оградит от необдуманных решений. Мастера зорко следили за детьми, анализируя их мысли и стремления. В таком юном возрасте все детишки непоседливы, самые терпеливые будут допущены в пещеру под плато, а уж те, кто не выдержит испытания терпением, отправятся на Илум.
Через несколько дней, проведенных в одиночестве, в келью Лораны зашёл мастер Ма’Нинг. Она сидела на полу, скрестив ноги, и только-только отходила от утренней медитации.
— Мастер? — девочка встала и вежливо поклонилась.
— Лорана, дитя мое, — обратился к ней Ма’Нинг, — Расскажи мне, что поведала тебе Сила?
— Сила открыла мне многое, — глаза ребенка заблестели от восторга. — Я видела Вселенную. Видела звезды. Их сияющие шары зарождались в больших туманностях. Они светили, проживая свою жизнь, согревали планеты и заставляли кометы распушить длинные хвосты, — лицо девочки потемнело. — Потом они сгорали. Раздувались, как воздушные шарики и, сбрасывая оболочки, лопались как мыльные пузырьки. Сжимались до маленьких колечек, — детские пальчики изогнулись, показывая Ма’Нингу, какими должны быть, по мнению Лораны, эти колечки, — и Сила текла сквозь них. Она утекала из Вселенной, — на щеках Лораны появился веселый румянец, — но она опять зарождалась с новыми звездами. И так постоянно. Много раз. Я не смогла сосчитать.