Она говорила обрывками фраз, голос дрожал и слабел с каждым звуком. Ор понял, что она уже не может встать сама – ее рука все время безотчетно хваталась за левую ногу, а на лице то и дело появлялась гримаса боли: ульха была ранена и не могла идти. Недолго думая, император, со всей деликатностью, на которую был способен, аккуратно взял чужачку на руки и пошел быстрым шагом обратно к ее поселению. Мавауты резво побежали следом, голося на всю округу.
- У меня галлюцинации, надышалась гари… – Она странно хихикнула, но ее руки почти невесомо обняли шею Ора, а ее голова доверчиво легла ему на плечо.
Это придало сил, которые утекали с каждым выдохом, как же трудно дышать. Но ноги упрямо шли дальше, где уже виднелась крыша самой высокой хижины поселения – пузатого дворца ульхи. Мавауты давно убежали вперед, Ор даже их лай уже не слышал, но с пути не сбился – его внутренний компас вел точно к цели.
- Странно, почему они до сих пор не взорвали, болваны? – Чужачка сама с собой вела беседу. Это пугало. Потом посмотрела на Ордина. – Ты устал… Вышел за купол без фильтра, глупый… Зачем?
- За тобой… – Сил хватило только на эту фразу.
Наконец, Ор увидел толпу, которая стояла ровной линией вдоль невидимого края. И как только он шагнул за этот край, тут же опустился на колени, аккуратно кладя ульху на землю – сил уже не осталось. Странно, но дышать вдруг стало намного легче, и Ор попытался отдышаться, как после долгого погружения в водную пропасть, но закружилась голова.
Последнее, что он увидел: к ульхе подбегают коротыши в темном, кладут на странную повозку и собираются увозить, но она тянет к императору руки и грозно требует, чтобы его тоже забрали. Куда? Он так и не успел это спросить, темнота вновь радостно распахнула свои объятья…
18
- Как его состояние? – Вом зашел, когда у Ормы уже глаза слезились от того, что, не моргая, пялилась на викинга, все еще лежащего в капсуле. Или они слезились не от этого?
- Стабилен, скоро сеанс восстановления завершится. – Конечно, она поняла, что старый боец не за этим решил наведаться в медотсек. Даже про саму Орму не спросил, про ее ногу, которая, к счастью, была повреждена не сильно – медицинский экзоскелет должен быстро справиться с восстановлением.
Помолчали. С Вомом было комфортно молчать, но на этот раз его тишина говорила сама за себя: он ждал объяснений, а сил на них у Ормы сейчас не было.
- Мартин, все потом… Что с пожаром?
- Исчез, будто и не было: сразу после подрывов полностью прекратилась термическая активность – странно все это. Разведдроны просканировали местность, я выслал тебе все результаты и 3D сканы. – Ор нахмурилась, вспомнив огненную воронку и страшный рев стихии, желания смотреть на это снова не было никакого.
- Хорошо, все проверю чуть позже. Перегородки в моих отсеках восстановили?
Когда немного очухалась и вылезла из своей медкапсулы, ей доложили, что ее и соседний отсек сильно повреждены: сгорел запирающий автомеханизм, искорежен металл перегородок – ремонт предстоял долгий.
- Пока только твой отсек восстановлен, и то – успели заменить лишь перегородки, механизм придется переставлять из других пустующих отсеков. Он разблокировал портал вручную?
- Он РАЗДВИНУЛ заблокированные двадцатидюймовые бронированные порталы, Вом! Руками! А потом вышел за купол без фильтра и скафандра и вынес меня…
То, что случилось после короткого разговора с викингом по динамику автотрансляции, Орма помнила с трудом. Идти становилось все трудней, если это вообще можно было назвать ходьбой: косолапая походка древнего медведя-шатуна смотрелась бы эффектней. А с собой даже не было мобильного медбокса – ведь не планировался такой финал. Как всегда, ее глупость и недальновидность сыграли с Ормой злую шутку. Ничему ее жизнь не учит!
Наконец, окончательно выдохнувшись, Ор спокойно села под ближайшее дерево, пытаясь справиться с дыханием, слабостью и бесполезными мыслями: в голове все крутился разговор с чужаком. «Заколдованный лабиринт» – он так сказал? Значит, каким-то образом смог выбраться из отсека, который Орма заблокировала перед уходом – это она точно помнила. И наверняка таким же чудесным способом нашел и освободил своих псин. И вот, эта веселая компания запуталась в однотипных секторах Варити (что не мудрено) и бродит сейчас где-то, пугая местных бедолаг.
А потом к Орме пришли глюки: за воем и треском умирающего в огне леса ей стал слышаться собачий лай. Он нарастал, приближался, становился все отчетливей. Этот лай казался до боли знакомым – и вот, из-за соседнего дерева к ней приблизились два пятна, смутно напоминающие огромных псов викинга. Псы подбежали к Орме, уже не лая, а жалобно скуля, обслюнявили весь скафандр, и стали тыкаться своими огромными башками ей под плечи, силясь поднять. Орму на секунду посетила мысль: возможно, это не глюки, ну или очень слюнявые и громкие глюки.