Коля молча кивнул.
- А ты сам откуда будешь? - поинтересовалась Прасковья Кузьминична.
Коля махнул рукой на восток, откуда обычно поднималось солнце.
- Село Снегири слыхала? - сказал Коля и сам про себя пошутил: - Коля из села Снегири. Мы там всей семьёй жили: мать с отцом, сестрёнка, я...
- Пишут? - спросила тётя Паня.
Но Николай Яковлевич только грустно покачал головой.
- Нет. Они все - и мать с отцом, и сестрёнка - на лето к бабушке с дедушкой поехали, проведать. А мы с классом отправились в поход на лодках... - Коля вздохнул. - А тут война... Они там, - он махнул в ту сторону, куда заходило солнце, - а я - здесь и даже не знаю, что с ними... Там теперь немец.
После этого разговора Коля не захотел больше отдыхать перед окном Прасковьи Кузьминичны. Он в одну секунду отцепился от подвесной системы. Потом быстро слазил на крышу и отцепил там свой парашют.
- Ты заходи ко мне ещё, если сможешь, - попросила тётя Паня.
- Зайду, - пообещал Коля. - Может, и помогу чем... Дров там напилить или ещё чего...
- Чем ты поможешь? - вздохнула старушка. - Сынка Петю с фронта не воротишь, пока война. Мужика моего и подавно, погиб он. А дров напилить?.. Так где они - те дрова? В лесу... - Тут она улыбнулась сквозь слёзы и добавила: - А свалишься другой раз ко мне на крышу, всегда рада буду. Я тебя тогда блинками с киселём угощу.
Глава пятая
Меткий выстрел
Фашистский танк полз по краю поля.
В свой прицел Коля отчётливо видел чёрный крест, нарисованный на сером боку вражеской машины.
- Ну погоди!.. - прошептал солдат сквозь сжатые зубы, и бах-бах-бах!.. - трижды выстрелила его маленькая противотанковая пушка-сорокапятка, трижды подпрыгнула в воздух, как лягушка, и трижды вместе со своей пушкой подпрыгнул Коля Исаев, так крепко он вцепился в неё, пока вёл огонь по фашистским танкам.
Правда, танки эти были не настоящие, а деревянные, по которым молодые артиллеристы ещё только учились стрелять, чтобы потом на фронте бить настоящие вражеские танки без промаха.
- Первое орудие отстрелялось! - крикнул Коля хриплым от волнения голосом, и все побежали смотреть, сколько снарядов попало в цель.
Коля ещё никогда в жизни так быстро не бегал, ему очень хотелось поскорее увидеть, сколько раз он попал в танк. И пусть сегодня этот танк ещё не настоящий и фашистский крест на его боку нарисовал сам Коля пусть! Но если сейчас он метко попал в деревянный, то потом на фронте он сумеет подбить настоящий танк, тот, который ползает сейчас по нашей земле, - стальной, бронированный вражеский танк.
Назад, к пушке, Коля бежал ещё быстрее. Сейчас он доложит своему командиру, что попал... попал...
- Наводчик первого орудия - ко мне!
Коля обернулся и увидел... генерала. Тот приехал посмотреть, как стреляют молодые артиллеристы, чему они успели научиться.
Николай Яковлевич тяжело дышал от бега, но подошёл к генералу, как положено, строевым шагом и громко доложил:
- Товарищ гвардии генерал, наводчик первого орудия Исаев по вашему приказанию прибыл!
Коле очень хотелось сразу похвалиться, что он попал в танк всеми тремя снарядами.
- Сколько раз стреляли?
- Три раза, - радостно доложил Коля. - И три дырки!
- Не дырки, - поправил генерал, - а попадания.
Лицо у генерала было строгим, и Коля уже решил, что тот на него сердится, но генерал сказал:
- Молодец, гвардеец!
Коля чуть не подпрыгнул от радости. Ему захотелось закричать что-нибудь весёлое, ну там "О-го-го!..", или "Э-ге-ге!..", или просто "Ура-а-а-а!!", но он сдержался и только ответил генералу, как это и положено настоящему гвардейцу:
- Служу Советскому Союзу!
Генерал усмехнулся:
- Ну а вон в то дерево попадёшь?
Старое сухое дерево торчало на краю поля. На нём не было ни листочка, вся кора облетела, а ветер и солнце высушили его ствол и сделали серым.
"Вот бы его бабке Пане - на дрова..." - подумал Коля.
- Ну так как, гвардеец, попадёшь?
Николаю Яковлевичу, конечно, очень хотелось показать генералу свою меткость. Ну а вдруг он промахнётся?..
- Решайся, тёзка, - подзадоривал генерал. - Попадёшь - что хочешь проси!
Теперь генерал говорил громко, чтобы все слышали.
- Что хочешь? - переспросил Коля и прищурился, глядя на далёкое дерево. Он уже даже придумал, что попросит, если попадёт.
- Что хочешь, - подтвердил генерал. - Решайся!
- А если не попаду? - Коля облизнул губы. - Что мне будет?
Генерал пожал плечами.
- Ничего не будет. Обидно будет.
И Коля решился.
Он присел на станину и, прижавшись к прицелу, стал нацеливать пушку на дерево - аккуратно поворачивал маховички, и ствол пушки послушно двигался то немного вправо, то влево, то вниз, то вверх. Спина у Николая Яковлевича стала мокрой.
"Ага, - соображал он, - ветер дует в правую щёку и сдует снаряд влево... Значит, мы выстрелим чуть правее, и тогда ветер сдует снаряд точно в дерево. Так... Что ещё?.. До дерева - метров девятьсот... А мы выстрелим на два деления повыше, пока снаряд долетит, он как раз и опустится на сколько нужно".
Генерал стоял в стороне и спокойно покусывал травинку, но на самом деле волновался и очень хотел, чтобы Коля свалил дерево.
А Коля навёл наконец свою пушку и повернул к генералу бледное лицо:
- Стрелить?
Коля даже не заметил, что произнёс это слово так, как когда-то произносил его дед.
А генерал сделал вид, что не услышал Колиной ошибки, и скомандовал специальным, артиллерийским голосом:
- Огонь!
Раздался выстрел, пушка подпрыгнула вместе с Колей, и снаряд улетел к дереву. Шли секунды, но оно продолжало стоять, как стояло.
"Мимо... - понял Николай Яковлевич. - Промазал..."
Он закусил губу, лоб его сморщился, и стал солдат Исаев похож на того самого маленького Колю, который вот-вот готов был заплакать от какой-то большой обиды.
Никто над ним не стал смеяться, а все занялись своими делами. Генерал тоже отошёл к офицерам и сейчас разговаривал с ними о чём-то.
"Как же так? - думал Коля. - Я же так хорошо целился. Я же не мог не попасть. Ну дерево, ну миленькое! Ну упади, пожалуйста!.. Ну дерево!.."
Тут дунул ветер, и в следующее мгновение Коля заорал что было силы:
- Падает! Падает!! Падает!!!
Все обернулись, и на глазах у всех старое, сухое, серое дерево грохнулось оземь.
Больше других растерялся Коля, ведь получилось, будто старое дерево услышало его просьбу.
Но на самом деле вышло вот как: Колин снаряд попал в самую середину ствола и дерево ещё несколько секунд устояло, но потом ветер дунул посильнее и...
- Упало... - прошептал Коля так тихо, что никто даже не услышал. И тогда солдат Исаев набрал в грудь побольше воздуха, стал по стойке "смирно" и громко доложил:
- Товарищ генерал, цель поражена!
Глава шестая
Дерево в подарок
Вечером того же дня перед домом Прасковьи Кузьминичны остановилась грузовая машина.
- Сынок! Милый! - обрадовалась хозяйка. - Не забыл старую! Заходи, касатик! Уж я так рада, так рада! И блинков горячих как раз отведаешь.
Но хоть Коле очень хотелось отведать этих блинков, он отказался:
- Некогда, бабка Паня, дел много. Куда сгружать? Я для вас специально дерево подстрелил.
Когда же часа через два Коля с товарищами напилил и сложил сухие дрова у сарая, он вытер мокрый лоб и сказал:
- Ну, думаю, тут года на полтора хватит, а там, глядишь, и война кончится, и сын твой Петя домой воротится.
- Дождаться бы только, - вздохнула Прасковья Кузьминична и низко поклонилась Коле и его товарищам: - Ой, сыночки! Прямо и не знаю, что бы я без вас делала! Спасибо вам.
- Вы идите, - сказал Коля своим товарищам, - предупредите старшину, что я тут немного задержусь, ещё чем-нибудь помогу.
Солдаты ушли, а Прасковья Кузьминична развела руками:
- А мне, Миколка, ничего не надо, честное слово.