— Шантажом.
Возьми мы его там, у леса, и вряд ли узнали код от сейфа. Да даже скорее всего Светилов бы как-нибудь сообщил своему подельнику, и тот его сменил или перепрятал богатства. За плату, естественно. Предупреждая твой вопрос, парня того ищем. И найдём. Ответственности не избежит. А так деньги у нас, профессор у нас. Красота. Но ты заставила понервничать. Зараза… — последнее слово произнёс одними губами, но Саша прочитала и стала защищаться.
— Вернёмся к тому, что я изменила позицию, когда Ваня попросил меня ему довериться! Сообщи он раньше о вашем замечательном плане, и я бы не стала лезть, как вы говорите, на рожон.
Мужчины посмотрели на неё скептически.
— Стала бы, — вздохнула, чувствуя раздражение. — Но там стоял вопрос жизни и смерти Вероники!
— Я бы его уговорил, — уверенно заявил Иван, — и он поехал один за своими проклятыми деньгами. Но тебе же захотелось побыть героиней!
— Ты злишься?! Ты держал меня в неведении!
— Я надеялся, Рукавица ошибся, и ты не станешь так рисковать! А когда ты пошла на риск, сделал всё, чтобы тебе было не так страшно! Оставил подсказки, чтобы ты знала! Отпустил вас с подонком, имея причины!
— Так это… ты оставил дверь в подвал?
— Нет. Я попросил управленцев, — объяснил уже спокойнее. — Знал, ты не упускаешь деталей, а значит про дверь запомнишь. Управленцы нашли сейф, поставили камеру и стали ждать.
Напряжение растаяло, и его место заняло что-то другое.
Владимир Андреевич от неловкости готов был покинуть собственный кабинет.
— Саш… — Иван взял её за руку. Подруга давно выскочила из его объятий. — Я едва не умер, пока ждал развязки. Я… так боялся тебя потерять.
— Так боялся, что позволил приставить дуло к виску?
— Ты же сама настояла! На твоём месте должна была остаться Вероника!
— Я другого выхода не видела! И почему Вероника? Как бы она сопротивлялась, если что? Ты мог пожертвовать Нильской?
– Я не мог пожертвовать тобой!
— Если бы ты подмигнул, дал какой-то знак, я бы помогла!
— Хорошо, — вздохнул, попытался перевести в шутку. — Со следующим психопатом я буду подмигивать так, что все решат, у меня нервный тик. Договорились? Или лучше придумаем особые жесты? Вроде… почесал ухо — верь мне, есть план. Что скажешь?
— Издеваешься?
Хохотнул.
– Нисколько. Давай без всяких в следующий раз, ладно. Хватит собой рисковать. Если бы Владимир Андреевич заранее не предусмотрел твою выходку, не знаю, что было бы. Саш… ещё раз я подобного не перенесу.
Вырвала руку, смутилась, опустила взгляд, но быстро взяла себя в руки:
— А если бы он убил меня прямо в машине? На этот случай у вас тоже был план?
Владимир Андреевич закрыл окно. Громко.
— Саш, ты думаешь, я бы стал тобой рисковать без страховки? В ближайшем доме сидел снайпер. Пока вы ехали, Светилов был на мушке. Это уже МОЁ условие управленцам.
Она поражалась продуманности Рукавицы. Восхищалась.
— Теперь что? Раз он настолько влиятельный, ждём проблем?
— Мы подстраховались со всех сторон. Твоя выходка, в общем-то, сыграла нам на руку. У нас есть и ваш разговор в машине, и запись с подвала, и компромат от Сафьяловой. Журналистка молодец: спрятала не только компромат на профессора, но и на всех, к кому он может обратиться за помощью. Ах да, чуть не забыл. Кто-то из управленцев имеет связи с Америкой, так что убежище Светиловых найдут и наверняка там откопают ещё какую-нибудь полезную информацию. — Рукавица избавился от потушенной сигареты и довольно потёр ладони. — Обложили мы профессора по полной. Теперь не выкрутится. По крайней мере сразу. А потом уже может стать поздно. Саш…
— Не лезть на рожон?
— Да всё равно полезешь, — махнул рукой. — Я зачем позвал-то? Давай ко мне на работу. Возвращайся в отдел. Ребята тебя помнят. Вань, уговори.
— Хотите, чтобы я была под присмотром?
Не ответил.
— Спасибо за предложение. Подумаю.
— Резников, береги её.
— Обязательно.
Они вышли из кабинета и только тут Александра вспомнила о Третьем:
— Что с Вешиным?
— Умер на месте. С Нильскими и Маниной всё в порядке. Отвезти тебя домой?
— Я поеду к Сафьяловой.
— Будешь каяться?
Промолчала.
Вздохнул:
— Я тебя отвезу.
— А тебе никуда не надо?
— Надо, — улыбнулся. — Мне надо быть с тобой.
Александра вновь почувствовала что-то незнакомое: оно клубочком свернулось на груди, и от него стало так хорошо, как никогда ещё не было.