И ладно бы ты сам – ты смирился с возможным исходом еще в детстве, когда попал в свой первый тренировочный Прорыв. А если твоя жена? Муж? Конечно, можно заключать браки только между «колыбельными» - кто еще поймет, отчего ты не умеешь расслабляться, отчего вскакиваешь с постели, заслышав шорох? Хороший союз – вдвоем вы можете и отбиться в случае чего, продержаться до прихода дежурной кварты. А если не жена и не муж, а ребенок? Он выбежал на улицу, ушел на речку с друзьями, уехал на ярмарку, нашел работу в соседнем городе, а ты остаешься в тревоге и тоске. Почему ребенок не может всегда оставаться в колыбели (заметь, какая игра слов!), вокруг которой ты можешь выстроить щит – сам или с помощью бывших соратников?
Как любить – и знать, что не сможешь заслонить, отвоевать у не знающих жалости тварей? Не сможешь натянуть свою большую сигнальную сеть и выстроить свою Башню Предвестников, которая в любое время дня и ночи отправит весть: беда! Открывай Воронку, спеши, спасай!
И однажды настанет момент, когда ты поймешь: воспитанники Колыбели Героев не бывают бывшими. И дело не в том, что у могущественной крепости везде свои люди, и множество рук с татуировкой четырех башен протянется на помощь – задумал ли ты стать советником короля или открыть кузницу. Тебя поманит самая могущественная из рук, рука Верховного Наставника Колыбели Героев. Ты все еще нужен там, в крепости на берегу залива Киони.
В одном из немногих мест на континенте, где не может случиться Прорыв. Где между мирами поставлен прочный щит. Ты можешь помогать держать этот щит, или ловить колебания большой сигнальной сети в Башне Предвестников, или наставлять молодых. Можешь работать в полях, шить одежду или ковать мечи, если тебе нравится. О, Первые, да ты готов даже стирать штаны наставникам и отвечать за колыбельную канализацию! Только бы упала с плеч привычная тяжесть. Только бы поверить – теперь все в порядке. Теперь ты можешь расслабиться и спокойно спать по ночам.
Ты больше не закрываешь Прорывы сам, но помогаешь закрывать их другим. Ты на своем месте.
А что с семьей не сложилось – в том ли беда?
Глава третья: Так гибнут миры (3.3)
Вот Хранительница Библиотеки, яркий пример. Натэя вдруг увидела то, чего никогда не видела все эти годы за безукоризненной маской строгой ильмариссы. Перед ней сидела немолодая женщина, уставшая держать спину прямо и прятать уязвимую душу в стальной корсет воли. У нее нет детей – кроме тех, которые каждый день наполняют библиотеку - и никогда уже не будет. У Кэ-Райни нет жизни за пределами Северной Башни. Только долг, исполняемый изо дня в день, из года в год. Дежурная – или резервная? – кварта. Пять лет – или больше? Насколько? – в мире за пределами крепости. Возвращение в Колыбель Героев. Вряд ли ей сразу дали место Хранительницы Библиотеки. Наверняка сперва она помогала прежней хозяйке Северной Башни. Стирала пыль с полок, переписывала пришедшие в негодность страницы древних фолиантов. Потом – проводы прежней Хранительницы на покой, передача Щита Фаяла, незримые нити в неловких еще руках.
Но до этого, очень давно, ведь она была ключницей! Почему ей, Натэе, никогда не приходило в голову посмотреть на Кэ-Райни не как на непогрешимую Хранительницу Библиотеки, а на ключницу давно уже отпущенной на вольные хлеба кварты?
Натэя очень ясно представила себя, идущую путем Кэ-Райни, след в след. Она вполне могла бы, если бы захотела, попроситься к Хранительнице в помощницы. Вряд ли наставники отказали бы. Жить среди книг, день за днем, и дни были бы похожи один на другой, и каждое утро солнечные лучи освещали бы витраж Первой Ключницы. Как сегодня.
Натэя знала, что не останется.
«Предательница, - казалось, нахмурилась Первая. – Уходишь? Ты клялась защищать эту землю от вторжения. А теперь бросаешь свой долг?»
«Как оказалось, защитников тоже нужно защищать, - мысленно возразила Ключнице Натэя. – Пока они стоят грудью на рубежах родного мира, кто-то замышляет кровавые ритуалы».
- Вы только что потеряли щитовика. Я понимаю ваши чувства.
Натэя вздрогнула, возвращаясь к реальности и понимая, что совершенно потеряла нить разговора. Но с Кэ-Райни и без ключницы было кому побеседовать.