— Думаешь, существует хоть кто-то, кто разбирается в набивании листьями людей?
— Ты удивишься, но чего только не бывает.
Ари подавила истеричный смешок и попыталась взять себя в руки. Чучела — видела. Мертвых людей — тоже. Объединить их вместе было отвратительной затеей, но все-таки даже это не должно было выбить из колеи первого помощника капитана. По крайней мере, такого как она. Это могло бы вывести из себя Док, но точно не ее.
Заставляя свое тело вернуться в строй, она сделала единственное, что могла: нажала кнопку очистки воздуха.
Небольшие лопасти медленно пришли в движение. Они были спрятаны глубоко в стене, и лишь узкие решетки свидетельствовали о том, что в блоке есть фильтры. Но набирающее обороты гудение странным образом привело Ари в чувства. Избавиться от вида набитых листьями трупов это не помогло, но хотя бы немного убрало удушающую вонь.
— Рэм, сколько их?
— Человек пятьдесят, — спокойно ответил капитан.
— Это большая часть персонала станции.
— Мне кажется, что здесь собрали всех, кто работал в лаборатории.
Ари крепко сжала кулаки, пытаясь держать себя в состоянии если не силой воли, то хотя бы болью. Ногти до крови впились в кожу. Она чувствовала, как балансирует на тонкой грани между хладнокровием члена экипажа Косса и банальной женской истерикой. Но вид пятидесяти набитых тел сделал свое дело, и Ари сорвалась:
— Этих людей убили, разрезали, выпотрошили, набили листьями и закинули сюда, — на одном дыхании выпалила она. — Да они как мусор. Понимаешь? Кто-то зачем-то изувечил их тела? Какого черта здесь вообще происходит? И почему у нас вместо этого дерьма было банальное сообщение о взрыве?
— Они едят, — резко перебил Рэм.
— Что?
— Я говорю, они едят, — повторил капитан таким тоном, словно видел подобное каждый день. — Если не думать, что они трупы, то каждый человек в этой комнате занимается каким-то определенным делом. И заметь, ни одно из них не повторяется. Эти едят, — он указал на стол. — Эти только что закончили партию.
Рэм взял за плечо мужчину с перепутанными руками, от чего тот покачнулся, шов на его шее в одно мгновение разошелся и голова отвалилась. Ари нервно вскинула автомат, но сразу убрала.
— Ты знаешь, мне почему-то кажется, их вовсе не собирались изувечить, — сказал Рэм. — Кто-то сильно постарался, чтобы сохранить обычный вид людей в этом блоке. И вся проблема в том, что он не имел ни малейшего понятия, как это правильно сделать.
Ари с ужасом заметила в глазах капитана вспыхнувший азарт. Могло показаться, что он рад увиденному и не прочь провести здесь еще несколько часов, разбираясь в тайном смысле расчленений.
— Давай убираться отсюда, — сказала она намного тише.
По большому счету ей было плевать, хотел кто-то изуродовать тела или желал сохранить иллюзию жизни. Факт оставался фактом: какой-то урод набил людей ветками, и это не вписывалось ни в одно ее понятие нормальности.
— Обязательно, — согласился Рэм. — Только нам стоит проверить, есть ли в этой части образцы.
— Нет, ты не понял, я чувствую, что нам надо убраться с планеты.
— Нам надо…
— Да плевать. Плевать на образцы, плевать на совет. Давай просто заберем Бориса и Док и свалим отсюда как можно дальше.
— И нас сотрут в порошок.
— Уж лучше в порошок, чем набьют листьями и сделают из наших тел какое-то сраное представление. И это… Это… Что это?
Она резко замолчала, вслушиваясь в тишину. Было видно, как накатывающий страх проходит по ее телу, заставляя неприятно вздрагивать и ежиться. Рэм мысленно взвесил все варианты. Их было не так уж много: либо она сможет взять себя в руки, либо Борису придется готовить второй лазарет, а ему одному обследовать оставшиеся модули.
— Ты слышишь? — Ари с надеждой посмотрела на капитана.
— Что именно? — спросил Рэм.
Лично он не слышал ничего кроме работающей вентиляции. Даже двери больше не издавали едва заметного гудения.
— Тихо, — сказала она и едва слышно подошла к стойке в конце блока.
Возле выступа она на секунду замешкалась, обогнула препятствие и остановилась.
— Рэм, — в эту же секунду протяжно позвала она капитана.
Рэм увидел, как Ари пятится в его сторону, держа перед собой автомат. Стрелять не собирается, только медленно отходит, целится и уверенно держит палец на спусковом крючке. А через несколько секунд из темноты прохода появилась причина: испуганная маленькая девочка с огромными зелеными глазами и двумя нелепыми косичками, обрамленными посеревшими бантами. На вид ей было не больше семи. Черное пышное платье чуть прикрывало сбитые колени и было все в пыли. На одной ноге под туфелькой можно было рассмотреть слезший большой носок. Другая туфля была надета на босую ногу. В руках она держала небольшую игрушку, крепко вцепившись в отросток, который можно было бы назвать хвостом.