— Это долго?
— Надеюсь нет, — искренне ответил Борис.
На несколько минут в лазарете повисло долгожданное молчание, но к огромному сожалению Бориса, девочка снова решила засыпать его вопросами:
— А вы пришли с неба? Я видела, как вы падали.
— Это была посадка.
— Неа, — на ее лице появилась злорадная усмешка. — Вы летели сначала в одну сторону, потом в другую, потом почти перевернулись. Еще немного и свалились бы в яму, а надо было прямо.
— А тебе откуда знать?
— Когда спускали этот дом, он не падал, — ответила Звездочка.
Борис недовольно хмыкнул. Конечно, когда спускали модули лаборатории их сопровождало несколько кораблей зачистки. И в отличие от их крохотного шаттла, это были огромные строительные машины, способные одним своим весом примять местные деревья. Борис только хотел сказать, что не малявке решать падали они или садились, как другая мысль заставила его неприятно поежиться: откуда ей-то знать, как опускали модули лаборатории? Медицинский лайнер “Новая звезда” прибыл на Марбас намного позже построенной базы. Сначала запускают разведывательные дроны, затем строительные, потом спускают модули и только после этого завозят работников. При всем своем желании этот ребенок не мог видеть расчистку местности и установку блоков.
— Ты откуда вообще знаешь… — начал он.
Но был тут же остановлен.
— А это что значит? — девочка указала на длинный экран, где высвечивалась плоская модель тела Док с обозначением всех органов.
— Сканирование, — раздраженно ответил Борис, пытаясь вернуться к теме.
— Нет, вот здесь! — В голосе Звездочки послышалось недетское упорство и она ткнула своим крохотным пальцем прямо в экран. — Здесь. В животе!
Борис присмотрелся. Малявка была права, что-то не так. По крайней мере, сканирование тела должно выдавать только одно сердце. У того есть определенное место в грудной клетке, но даже если оно будет не с той стороны или ниже, оно все равно будет одно. Один человек — одно сердце. Но приборы показывали два. Одно большое. Большое, здоровое сердце Док. Оно уверенно билось с частотой, которая от него и требовалась. И еще одно меньше. Намного меньше. Оно выбивало автоматной очередью, оставляющей внутри Бориса сотни невидимых дыр.
— Охренеть, — не выдержал он. — Беременна.
— Что это значит? — не поняла малявка.
Но Борис не ответил. Он не мог оторвать свой взгляд от экрана, все еще не веря в то, что видит. Если в этой жизни и было что-то, способное его удивить, то это что-то находилось сейчас перед его носом. Бесформенный кусок, заготовка к будущему человеку, который прямо сейчас растет в теле Док. “Беременна, — он никак не мог отделаться от этой мысли. — И когда?”
Совершенно забыв о наблюдающей рядом Звездочке, Борис стал внимательно изучать данные сканирования. Пришлось потрудиться, прежде чем он смог разобраться в сложных обозначениях, не значащих для него до этого момента ровным счетом ничего. Ему казалось что прошло слишком много времени, прежде чем он все-таки добрался до заветной цифры — восемь недель. Два месяца. Док не могла не знать. И что она собиралась делать?
В голове Бориса никак не укладывалось. Вечно рассудительная Намиру, которая только и делала, что следила за их состоянием и не забывала напоминать, чтобы никто не выходил в рейд с подорванным здоровьем. Намиру, которая была помешана на пунктуальности, честности и ежедневных отчетах. Эта самая Намиру не сказала никому, что ждет ребенка. И судя по сроку, она собиралась его оставить.
А после этих мыслей пришла еще одна: чей это ребенок? Последний месяц она только и делала, что набрасывалась на него как с цепи сорвавшись. Словно он был виновен в каждой неудаче и во всех смертных грехах. Порой ему казалось, что она готова была растерзать его голыми руками. И теперь ему стало понятно почему. Неужели его?
— Что такое “беременна”? — снова подала голос малявка.
Борис на какое-то время совершенно о ней забыл, и тут как гром среди ясного неба. Стоит, хлопает своими огромными глазами, деловито смотрит и требует ответа. Тоже ребенок и у Док будет такой же…
— Мне тут пришла в голову одна замечательная мысль. Давай-ка ты сядешь вот в это кресло, — он указал на кресло, на котором сам сидел всего несколько минут назад, — и не будешь меня доставать.
— Что это значит? Что это значит? Что это значит? — как заведенная затараторила она, явно рискуя собственной жизнью.
— Да заткнись ты! — не выдержал Борис. — Это значит, что у нее будет ребенок.
Звездочка на секунду опешила. Посмотрела на него, раскрыв рот от удивления, и сразу спросила с надеждой в голосе: