Когда прошло уже несколько минут, Ари хотела окликнуть капитана. Но он сам поднялся и спокойно вышел из блока, будто и вовсе ничего не случилось.
— Это была молитва? — она все пыталась подобрать нужные слова, но в результате сказала очень топорно и прямо. Оставалось надеяться, что капитан не воспримет это как неуважение.
— Давненько их не читал, подзабыл немного, — наигранно усмехнулся Рэм.
— А почему там не стал читать? — спросила Ари, махнув рукой в сторону пятого блока.
— У нас не было лишнего часа, — ответил капитан. И Ари так и не поняла, в шутку он это ответили или совершенно серьезно.
Они двинулись дальше. На этот раз медленно, прислушиваясь к каждому возможному шороху. Впереди оставалось два блока и командный отсек — отдельный сектор модуля, где мог находиться только высший состав. Ни Рэм, ни Арханиара пока еще не поставили крест на задании, только жалели об упущенном времени.
— Нужно было заходить с другой стороны, — недовольно процедила Ари, когда очередной блок оказался пуст. — Если бы мы зашли сразу отсюда, то уже были бы на полпути к Косса.
— Возможно, — уклончиво ответил Рэм и проверил темный угол впереди. — Не думаешь, что наш псих не только порезал здесь всех на куски и сжег, но еще и образцы с собой прихватил? Ты не поверишь, но это было бы самым логичным из того, что я здесь увидел.
Ари не могла не согласиться. В последнее время им сильно не везло. Либо люди на пути попадались не те, либо высшие силы от них отвернулись. Не хватало еще, чтобы не повезло на этой захудалой планетке. Застрять здесь без возможности выбраться — такое себе удовольствие. Хуже может быть только если придется вернуться к прошлой жизни.
— Я всегда хотела спросить, — неуверенно начала она.
— Если хотела, спрашивай.
— Татуировки на твоем теле… В них есть какой-то смысл? — спросила она, подмечая любые изменения в мимике капитана.
Прошлое Рэма — его личное дело. И чем меньше знаешь из этого прошлого, тем дольше сможешь пробыть в команде.
— И откуда вдруг проснулся такой интерес?
— Интерес был всегда, но повода спросить не находилось. А теперь, если образцов больше нет и нам придется вылетать в секторы под контролем Межгалактического Совета с пустыми руками, то жить нам осталось недолго…
— Не хочется оставлять вопросы без ответов? — рассмеялся Рэм.
— Именно так, капитан.
— А сами что? Проверить не пытались?
Ари прикусила губу, размышляя. Не проверяли? Проверяли и очень много раз. Док старательно перерисовала изображения с головы и лица капитана по памяти, Борис запомнил несколько символов, когда они были в банях Ориона. Даже Семь как-то раз пришел и положил на стол лист с несколькими прорисованными элементами. С какой части тела они были — одному Семь известно.
— Мы пару раз проверяли в системе, — уклончиво ответила она. — Раз или два посмотрели в закрытых архивах, но ничего не нашли. И это странно.
— Потому что это история, — сказал Рэм.
— Да, именно так ты всегда говорил, но историй в архивах завались. Ты их на память о чем-то сделал? У них вообще есть какой-нибудь смысл? Что за история с ними связана?
— Они несут историю, — пояснил Рэм. — Это письмена, которыми с рождения покрывают наших братьев и каждый год добавляют по несколько строк до тех пор пока ты не перестаешь расти. Ими написана история великого переселения.
— Так это настоящая история? — удивилась Ари. — Получается, что ты — ходячая книга. И тебя можно перевести?
Рэм задумался. Ему еще никогда не приходилось переводить письмена. Он просто знал, что они значат и все. Понимал смысл каждой строки, осознавал, о чем говорит каждая витиеватая линия. Но переводить… Нет. Этого он еще никогда не делал.
— Это детские сказки, — уклончиво ответил он.
— О чем же?
— О том, как трое безумцев создали первый корабль, питающийся солнечным светом, и отправились в бескрайний черный космос.
— Начало воодушевляющее, — сказала Ари.
— Финал не очень, — ответил капитан. — Они разбились. Выжил только один. Их корабль оставил след, и по солнечной пыльце остальные люди смогли впервые выйти за пределы орбиты своей планеты.