— Затерялись в космосе...
— Да, двадцать лет бороздили неизученное пространство без связи, без сигнала бедствия, но тут неожиданно свернули к планетке Марбас. Так получается?
Размышления капитана были логичны и Ари это крайне не нравилось. Вообще любая логика, которая выводила на невозможное или неизученное, заставляла ее чувствовать свою беспомощность. Хватит. Беспомощной она уже была, больше не собирается. И новый удар по прутьям заставил клетку пошатнуться.
— Ты зря стараешься. Этим деревьям не повредил шаттл, ты думаешь, их сможет разломать твой удар? Выбраться из клеток мы не сможем, Арханиара, прими это.
— Это приказ? Ничего не делать? Ждать? Пытаться понять, как эти дети смогли увидеть падение Паноптикона и не вырасти ни на год? Да плевать! К черту. Хоть дети, хоть преступники, хоть сам Дьявол с толпой призраков, я не собираюсь ничего ждать и уж тем более своей смерти, — сказала она и ударила снова.
Такая Ари была ему непривычна. И Рэм попытался понять, в какой момент она все-таки сорвалась. Раньше его слова никогда не подвергались сомнению, по крайней мере, со стороны первого помощника. Да и сейчас, она же прекрасно видит, что ничего не сможет сделать, пока эти дети сами не откроют дверь. А вот как только откроют, то ей понадобятся все силы, чтобы убить тех, кто стоит ближе, и бежать со всех ног как можно дальше. Неужели это так сложно понять?
— Это рекомендация друга, — ответил Рэм и кивнул в сторону детей, — мы не сможем разбить клетки, но и они не смогут держать нас здесь вечно. Надо просто выждать подходящий момент и тогда делай все, что потребуется, а я прикрою.
Он отвернулся от костра и, едва прищурившись, посмотрел в глаза Ари. Настолько пронзительно и безжалостно, что она на расстоянии почувствовала исходящий от этого взгляда лютый холод. Она много раз видела, как Рэм готовится к опасному налету, и в тот момент в его взгляде читалась решительность. Еще она видела, как он защищает команду, и тогда в его взгляде сквозила злость. Сейчас она чувствовала лед, заставляющий неприятно ежиться. И у нее не было никакого сомнения, что Рэм пойдет до конца. Вот только в чем? Как он сможет прикрыть ее во время отступления, когда эти дети отобрали их оружие, коммуникаторы и все, чем можно хоть как-то защищаться? Оставили только одежду. Видимо, раздевать двух взрослых людей без сознания — слишком много мороки.
— Посмотри внимательно, что там происходит, — неожиданно сказал капитан.
— Не знаю, — Ари поджала губы, — привал?
— Смотри, Арханиара. Смотри и жди.
Ари посмотрела на костер. Он полыхал сине-зеленым огнем и это зрелище казалось ей настолько неестественным, что возникла нелепая мысль: не сон ли все это? Дети играли. Обычные дети, которых она видела сотни раз. Они ничем не отличались от детей Межгалактического Совета, если только не думать, что эти способны были распотрошить человека и сделать из его плоти куклу, устроить театр мертвых, создать ловушку, которая отрезает ноги, напасть с дротиками из вентиляции, связать двух взрослых и запихнуть их как зверей за решетку. А еще она была уверена, что хоть один преступник из Паноптикона да выжил, а вероятнее всего и больше. Вот только в лесу все еще правят дети. Что они сделали с заключенными, Ари даже думать не хотела. Расчленили? Сожгли? Повесили? Просто убили и закопали где-нибудь? Кто поймет этих детей. Внешне — обычная малышня. И в этом была большая проблема: никогда не знаешь, чего от них ожидать. Все, кто встречался Косса на пути, хотели либо денег, либо власти, а чаще и того, и другого. А чего хотят дети? Судя по их виду, на власть и деньги они чихать хотели, если вообще понимали, что это такое. Договориться о сотрудничестве с Советом? Договориться о перевозке? Договориться о доставке груза? Договоры — ее конек. Но о чем договариваться с аборигенами, которые желают только веселиться, а ты — их новая, необычная игрушка? Предложить игрушку получше? Но какую?
Ари протяжно выдохнула, пытаясь найти решение. Последовав примеру капитана, она постаралась взять себя в руки и подмечать все, что выбивается из стандартной картины. Хотя откровенно не понимала, для чего это делает.
Впрочем, необычное не заставило себя ждать. Прошло не больше получаса, когда ветки с другой стороны костра дернулись. Сперва едва заметно в безветренном лесу пришли в движение кроны деревьев, потом листья затрепетали, ветки волной разошлись в сторону, и на поляну ступила неприятная тварь.
Существо было огромным, да что говорить, оно было больше детей, больше самой Ари и даже больше вырывающегося вверх пламени. Мерзкое, словно кусок дерева неправильно выпилили и дали ему подобие женского тела, сверху насадили череп, а на шею повесили колокольчик. Оно двигалось медленно, осматривало своими пустыми глазницами каждого ребенка и рычало, как пес, ждущий еды у своей миски. Ари невольно вздрогнула. Может, Борис и не ошибался, говоря, что в лесу слышал хруст. Такая тварь с легкостью может разломать пару непробиваемых веток. Сюда бы Бориса, он был бы рад узнать, что оказался прав.