Он сделал несколько шагов, превозмогая боль. В какой-то момент даже попытался подбежать, но быстрый темп для него сейчас оказался просто несбыточной мечтой.
Довольно скоро Семь понял, что сильно ошибся. То, что он принял за продуманный план со стороны Бориса и Ари оказалось не больше вынужденной меры для отступления. Желание свалить с планеты настолько застило ему разум, что он даже не подумал о другой более вероятной возможности: все это время Борис прикрывал отход ценой собственной жизни. Это не просто было логично, это было на самом деле, потому что теперь коммуникатор Бориса мелькал серым. И что-то подсказывало Семь, что эта смерть, в отличие от его собственной, реальна.
— На свалке близкие тебе люди умирали каждую неделю, — произнес он вслух, словно пытался выбить слабые мысли из своей головы. — Ты должен думать о другом.
Ведь действительно, великая свалка славилась своими постоянными смертями. От голода, от пришлых, от болезней, в вечной войне друг с другом, от жары, от холода, от обвалов... Опасность была на каждом шагу, так что он привык не привязываться к тем, кто может умереть в любой момент. Вот только в Косса он допустил промах и стал близок с этой командой. Зря. Теперь вместо четкого плана действий в его голове то и дело всплывали разговоры, перелеты, сборы экипажа, словно вся жизнь промелькнула за несколько секунд и это была невероятно счастливая жизнь, которая длилась так мало.
Семь поднял руку и ударил себя по виску несколько раз, в надежде, что этот простой жест выбьет из его головы все воспоминания, но получил только новую боль.
— Соберись, соберись, — прошептал он. — Давай, не время. Не сейчас.
Он потер глаза, пытаясь сообразить, что делать дальше.
Итак, из команды осталась только Арханиара и она уверена, что все, включая его самого, мертвы. К концу сегодняшней ночи Косса будет на расстоянии нескольких световых лет от Марбаса и, соответственно, от самого Семь. Вокруг дети, которые с радостью отрежут ему голову и повесят на пики.
— Они все умерли, ты их не вернешь, так что прекрати об этом думать, — снова произнес он. И попробовал озвучивать другие свои мысли. — Есть два объекта до которых можно добраться: лаборатория с возможным оружием, инструментами и связью, и шаттл корабля, который после вылета Косса благополучно останется на планете. Получается следующее… — он протяжно выдохнул. — Борис в лаборатории. По всей видимости, дети тоже там. Не просто же так его жизненные показатели оборвались? Значит, либо мне надо ждать, пока в лаборатории все станет спокойно, либо двигаться в сторону шаттла. Но без инструментов и запчастей, это просто груда железа, в которой можно будет временно укрыться. И которая может стать моим железным гробом.
Семь сделал несколько шагов в одну сторону, затем в другую, теперь с радостью улавливая боль. Вот только его спутница предательски исчезала, заставляя его все время возвращаться к мысли о скорой смерти.
Еще он может пойти на юг и осмотреть местность. Пожалуй, это будет лучший вариант, подумал Семь. Дальше от детей, дальше от лаборатории и шаттла. Лучше сперва все узнать: где их логово, кто они такие, что вообще происходит на этой планете и только потом действовать. А выживать он умеет. Выживать какое-то время, чтобы нанести собственный удар — почему нет? Потом он вернется в лабораторию, утащит все нужное, что сможет там найти и починит шаттл.
— Тави вызывает Косса, — едва слышно отозвался его коммуникатор, но даже так этот звук заставил его дернуться.
Словно эхо прошлой жизни в одно мгновение вклинилось в обступающую его со всех сторон тишину. И надо сказать, что с этой тишиной он уже сумел как-то срастись.
— Тави вызывает Косса. Косса, как слышно? — повторили из динамика.
Что ж, одно он узнал точно: на прием его коммуникатор работает. Толку сейчас от этого нет, но в ближайшем будущем он сможет ловить сигналы приближающихся кораблей. Если, конечно, кто-то захочет приблизиться к Марбасу.
— Слышу вас, Тави, — раздался взволнованный голос Ари и Семь невольно улыбнулся.
Она жива. Она на корабле и она сможет договориться.
— Молодец, девочка, — сказал Семь, прекрасно понимая, что никто не сможет услышать его слова. Но он был искренне рада за нее, как был бы рад за самого себя, если бы смог выбраться. Кто-то должен был это сделать. И если выбирать кого-то одного из Косса, то Ари — лучший вариант.
— Арханиара, это ты? — спросил пожилой мужчина.
— Да, отец, я на корабле, — ответила она и выдохнула. В этой короткой фразе Семь мог услышать сразу все: страх, боль от потери и радость от возможного спасения. Для нее все было кончено и все было впереди одновременно. — Я теперь одна, к сожалению, Борис погиб.