— Псы подождут. Я в ближайшее время умирать не собираюсь.
— Гроб с преступниками тебе уже назначен, отступник, если будешь упорствовать в своей вере. Открой, тебе говорят. Выполнишь задание и будешь прощен.
Рэм посмотрел на глухую стену. Впервые за все эти годы он пожалел, что здесь нет окна.
— Я не собираюсь возвращаться, — крикнул он через дверь. — Лучше уходите. Или мне придется сделать так, чтобы вы ушли.
— Ты станешь прочтенным! — брат Нова повысил голос. — Бойся. Они все станут читать тебя много лет, пока твое изувеченное тело будут есть черви под чужой землей.
— Ты будешь прочтенным, — повторил за ним брат Нарт.
— Прочтен. Прочтен. Прочтен… — забубнел хор голосов за дверью.
— Да сколько вас там, — прошептал Рэм, сильнее сжав рукоять ножа. — Я скорее сдохну в этом гробу, чем вернусь к вам.
Жужжание стало громче и переросло в неприятный писк, звучащий с одинаковыми интервалами. Сердце Рэма готово было выскочить из груди, ладонь с такой силой сжимала нож, что мышцы свело судорогой. Сейчас. Все должно произойти именно сейчас. Или он уже не выберется никогда. Он сделал несколько шагов к двери, холодный пот окутал его тело, и в эту же секунду Рэм Човец открыл глаза.
Косса. Его корабль. Родная каюта. Он уже много лет не вспоминал ту жизнь, когда был братом Орто. Да и с чего вдруг?
Едва слышное жужжание действительно принадлежало системе охлаждения, а вот непонятный писк оказался навигацией, указывающей на скорое сближение. Не пройдет и часа, как они окажутся рядом с Марбасом и его разрушенной лабораторией.
Рэм посмотрел на свою руку: пальцы скрутило с такой силой, что теперь они больше походили на безжизненные ветки, чем на человеческую плоть, а через несколько минут (когда закончится действие раствора) будут еще и безумно болеть. На какое-то мгновение капитан испытал довольно странное чувство: словно прошлое, настоящее и будущее предстало перед ним одновременно и возможно, только возможно, но побег семь лет назад был далеко не лучшим вариантом.
Он встряхнул головой, отгоняя глупые мысли. Сохранить корабль, снять отметку и убраться как можно дальше от глаз Межгалактического Совета — вот план и сделать все надо именно в такой последовательности.
— На земле, под землей, — сказал он, набросив куртку и застегнув старый оружейный ремень, который неизменно носил с собой. — Думаешь, это имеет какое-то значение? Главное, чтобы не пылью в космосе.
***
К моменту, когда капитан перешел из каюты в отсек управления полетом, навигация уже вовсю сообщала о скором сближении. Попеременно горели огни системы предупреждения, пищал радар, который Семь притащил с собой с великой свалки. Цвет треугольника на навигационном индикаторе сменился с зеленого на желтый, предупреждая о сократившемся расстоянии. В начале консоли замелькал круг с подсвеченной надписью “Марбас”, через секунду рядом с ним появился длинный столбец с краткими и понятными только опытному штурману сведениями о планете.
— Будем на орбите через двадцать минут, — устало сказал Семь.
Он протянул руку к своему краю стола и выставил перед капитаном чашку с элийским пойлом.
— Мерзость, но хорошая, — скромно улыбнулась Ари, и сразу отвела взгляд, продолжая внимательно следить за приборами.
— Ты попробуй, помогает лучше ледяного душа, — добавил Семь. — Тебе уж точно не повредит.
Рэм не мог не согласиться. Кажется, в последнее время он сильно сдал: сперва дал промашку с лайнером, потом проторчал под носом у совета восемь дней, позволил поставить маячок на Косса, согласился на нелепую сделку, вот и теперь они снова летят неизвестно куда по заказу Совета. То, что он собственными решениями загнал себя и экипаж в угол словно каких-то крыс, не делало ему чести. Даже больше, на флоте это был бы веский повод снять все звания. А был бы в другой команде, его спокойно выкинули бы в открытый космос собственные люди. Так что ему еще крупно повезло, что это его корабль, а команда сквозь пальцы смотрит на промахи.
— Мне не душ нужен, а сон, — ответил капитан и обернулся на шум за спиной.
По проходу шел Борис, от безделья барабаня ладонями по стенам. В отсеке управления полетом он был нужен не больше, чем балерина при штурме, но шел так, будто все только его и ждали.
Рэм потер виски от наступающей боли. Он прекрасно понимал, что ничего не сможет поделать со ставшим привычным местом сбора. Вот и Док уже сидела в дальнем углу, с абсолютным безразличием пролистывая последние сводки новостей. Она нужна была здесь так же как и Борис, а все равно сидела. Скучала, но сидела. Так что Рэм решил действовать по старому доброму принципу: не можешь подавить бунт — возглавь его.