Финалом было весьма банальная бойня в большом зале - хоть я и умер там трижды, хорошо хоть в Бездне я теперь не получал штрафов за смерть, но все же это был простой и крайне прямолинейный бой. Я вошел в зал через портал, монстров было настолько много, что они стояли впритык друг к другу, будь у меня чуть больше времени, я бы мог нанести им разом настолько страшный удар, что это было бы слишком просто, но я оказывался ровно в центре зала, окруженный врагами, да и укрытий никаких не было, а барьеры они "съедали" быстрее, чем я успевал ставить, полет, как на зло, здесь не работал, да и стрелков у противника хватало. Первый заход я решил провести более чем необычно - я подбросил в воздух шесть подготовленных призм и нанес в них удар концентрированным лучом Небытия. Собственно, именно этот луч меня и убил, отражений оказалось очень много, они выкашивали противников целыми рядами, но и я попал под раздачу, а выдержать свой собственный удар я пока не мог - здоровье хоть и потихонечку росло, но я все еще был слишком слаб.
Второй заход был уже куда прозаичней, я поставил шесть барьеров друг на друга и копил силу для удара волной. Как только барьеры пали, я ударил волной, свободно растекающейся во все стороны от меня. В этот раз врагов осталось совсем мало, но меня все же расстреляли - просто не было ни одного укрытия, а без применения оружия я не мог остановить такое количество снарядов, все же около трех сотен стрелков еще оставалось. Последний заход вышел самым скучным - я сразу же начал перемещаться, одной рукой отражая атаки, а второй закидывая противников скоростными атаками. Меня вновь чуть не убили, но в этот раз я успешно справился. Не знаю, что планировала "Хранительница", но худо-бедно ранг силы все же переполз на седьмой ранг средней ступени, пусть и не так уж и много, но уже что-то. Куда больше интереса и воодушевления мне принесли новые врата и сам зал - теперь, уже в спокойствии, я мог его спокойно оглядеть и изучить. Стены были исписаны множеством картин и замысловатых иероглифов, магических знаков и незнакомых наречий, но вот картины были отдаленно знакомы: тут были представлены самые разнообразные верования, египетские зверобоги соседствовали со скандинавскими воителями, а римские небожители соседствовали с нашими суровыми богами. Почему суровыми, так картины наших, славянских, богов под час были больше похожи на устрашающие портреты, даже условно добрые герои выглядели не как привычные "рыцари в сияющих доспехах", а как могучие воины-варвары, давящие своей силой и превосходством, ну а изображали их, в основном, в боях. Если римские боги чаще представали в более мирных картинах, лишь изредка участвуя в сражениях, то славянские небожители напротив, в основном воевали против всех подряд. Иногда против чудищ, иногда против полчищ противников, но чаще против друг друга.
Были здесь и те, о ком не принято говорить - демоны, титаны, драконы, все те, кого обычно противопоставляют богам или считают ярко выраженной "злой" стороной. Сложно сказать, сколько времени я провел расшифровывая и переводя давно забытые тексты, копируя и перенося себе каждый миллиметр этого зала, но именно это меня увлекло куда больше, чем бессмысленное сражение - это была бесценная информация о возможных противниках. Дабы вернуться назад и заново изучить залы, я пошел на самоубийство - способность добровольной смерти у меня был. Моя идея оказалась полностью обоснованной, без противников, я смог найти множество гобеленов, фресок и самых разнообразных носителей информации из древних времен. Я чувствовал себя археологом, внезапно попавшим в Атлантиду, с замиранием в сердце, я осторожно чистил и восстанавливал ветхие, полуразрушенные части полотен и картин, с упорством и помощью сети, как и всех своих знакомых ИЛ, переводил незнакомые языки, узнавая старинные легенды.
За этим занятием я и услышал "зов Мистики", ее голос отличался, он был полон тайн, он манил, но в нем чувствовалась скрытая, неявная сила и таинственная загадочность. Я всем своим существом чувствовал, что она владеет миллиардом секретов, знал, что она скрыто влияет на все аспекты существования, оставаясь при этом в тени, понимал, что она мне близка по духу как никому другому. Повинуясь внезапному порыву, я наполняю фреску чистой эссенцией Мистики и она оживает, картина начинает двигаться, а я слежу за развитием давно минувших событий, словно смотрю фильм.
"Ты слышишь меня, дух. Но ты далек от тех, кто хочет служить мне, зачем ты взял мои силы? Они не принесут тебе пользы." - таинственный голос Мистики отрывает меня от просмотра картины эпического сражения между титанами и богами.