Андагриэль медленно, очень-очень медленно, ступая с пятки на мысок, подошла к покоям покойной тиа.
Они ходили здесь — тиа Килуэрна и тиа других земель, прибывшие на обряд. Спрашивали, интересовались, смотрели.
Ведь ты ничего не знала тогда, Андагриэль.
Ни о Мориане, ни о эмъенах, ни о чем. Ты не могла сложить кусочки мозаики.
Стрелы не прилетают просто так. Твоя мама узнала что-то крайне важное.
И не зря тиа Килуэрна примчались первыми. Не зря они спрашивали: " что сказала мама, дорогая Андагриэль?"
Ты ответила им: "ничего". И, возможно, тем самым сохранила себе жизнь.
Ты долгое время не задавала себе вопросы.
Но ответ здесь, просто нужно распахнуть дверь в прошлое.
То, что узнала твоя мама, было слишком опасно для них. Для кого-то. Ее убили — чтобы не рассказала больше никому. Время шло, а ты ничего не знала — и они успокоились.
Чего же "они" так опасались?
Почему ты вспомнила только теперь?
Андагриэль прижалась лбом к прохладной створке двери.
Боль, казалось, надежно убаюканная, снова вернулась.
Глупо было думать, что когда-нибудь она действительно уйдет.
Надо распечатать покои.
Надо шагнуть в прошлое.
***
Лестница заскрипела в тот момент, когда Амарисуне удалось, наконец, задремать.
Свеча уже успела погаснуть, и луна заливала унылым, тусклым светом пол в комнате, просачиваясь через приоткрытые ставни.
Суна встрепенулась и села на кровати, прислушиваясь.
Лестница продолжала поскрипывать так, будто поднимавшийся по ней старался ступать максимально острожно и, по возможности, тихо.
Амарисуна подбежала к двери и распахнула ее.
— Мориан!
Эльф, как раз проходивший мимо комнаты девушки, повернул к ней голову. В темноте было невозможно разглядеть его лица, но девушка была уверена, что Мориан очень, очень устал
— Иди спать, Суна. Завтра у меня хлопотный день, я буду рад, если хотя бы ты будешь чувствовать себя бодрой.
Голос эльфа звучал совсем тихо.
Суна прислонилась виском к дверному косяку.
— Надо поговорить, Мориан.
— Не сейчас, пожалуйста. Я иду спать. И мне надо как-то объяснить Аяре…
Амарисуна схватила эльфа за руку.
Жар его кожи ощущался даже через ткань.
— Вот об Аяре нам и надо поговорить, — твердо сказала она.
— Что тебе…
Дверь комнаты Аяры распахнулась. Женщина, за спиной которой трепетали огоньки свечей, радостно вскрикнула.
— Наконец-то! Я заждалась! — видением в роскошной длинной ночной рубашке порхнула она к Мориану на шею.
Эльф аккуратно обнял женщину за талию.
Аяра кинула на Суну быстрый взгляд и отвернулась, подхватив Мориана под руку.
— Добрых снов, Суна, — громко сказала Аяра, будто захлопывая перед девушкой невидимую дверь.
И аккуратно прикрыла дверь настоящую за собой и эльфом.
Коридор снова погрузился в темноту.
— Что б ты провалилась, — зло прошипела Суна и тут же прикрыла рот рукой, испугавшись ненависти в собственных словах.
Эльфийка села на пороге, облокотившись о стену.
Перед глазами поплыли цветные искорки. Миг шел за мигом. Сердце стучало все сильнее, отдаваясь в висках.
Девушке показалось, что она провалилась в пустоту, где нет ни времени, ни предметов.
Только темнота и духота.
Тревога — душная, липкая, безотчетная наваливалась на Амарисуну.
Эльфийка расстегнула ворот рубашки и сделала несколько глубоких, медленных вздохов, пытаясь унять возникшую в руках дрожь.
Не помогло.
Показалось, что за дверью раздался глухой стук и тихий смех.
Сердце сжалось.
Сколько еще она просидит на пороге собственной комнаты?
— Ты ему нужна, — появился вдруг голос в голове.
Амарисуне показалось, что сейчас она потеряет сознание.
— Она его Названная. Он просто выполняет обещание. Он просто спит, спит и ждет, когда все закончится, — прошептала она упрямо.
— Не о том думаешь.
Дышать стало совсем тяжело. За дверью Аяры — правда так громко, или слух у Суны обострился до предела? — что-то тонко зазвенело.
Как острый клинок, который достают из ножен.
Или же звон бокалов.
— Хранительница! — теперь голос звучал тревожно, пытаясь пробится через одуряющую, навалившуюся на Амарисуну сонливость.
Накрыться одеялом с головой, спрятаться в коконе и забыть.
Не может же она ворваться в комнату только потому, что ревнует и потому, что ей отчего-то невыносимо, чудовищно страшно?!
Суна рывком поднялась.
Еще как может.
Амарисуна резко распахнула дверь в комнату Аяры и замерла на пороге. На несколько мгновений у нее потемнело в глазах.
Мориан, как был в сапогах и одежде, лежал на кровати, раскинув руки в стороны. Глаза эльфа были закрыты, и Суна сразу поняла, что он без сознания.
Аяра сидела сверху, обняв его колени своими бедрами. За спиной женщины трещали и оплывали воском свечи, а в руках она сжимала нож.
Будь это зрелище картиной — картина бы была прекрасна и ужасна одновременно.
С глухим рыком Амарисуна прыгнула на женщину, повалив ту на пол. Нож выпал у Аяры из рук. Суна попыталась дотянуться до горла Аяры и получила коленом поддых.
Пока девушка хватала ртом воздух, Аяра поднялась на ноги и снова схватила нож.
Суна рванулась к женщине, и тотчас что-то обожгло ей грудь.
Аяра зло захохотала.
Больно Суне стало несколько мгновений спустя, когда кровь стала проступать на рубашке и комната поплыла перед глазами.
Амарисуна оперлась руками о пол, стараясь не потерять сознание.
— Ты… — прохрипела она, захлебнувшись слюной и закашлявшись.
— Я знаю, кто ты, — Аяра даже не смотрела на Суну, повернувшись к кровати. Занесенный нож в ее руке слегка подрагивал.
— Я думала, он хотя бы поцелует меня. Я хотела, чтобы хотя бы ночь была нашей, — задумчиво протянула она.
— Размечталась, — выплюнула тягучую слюну Амарисуна.
Дышать было больно. Боль наплывала волнами, погружая тело в оцепенение и уговаривая его упасть и погрузиться в спасительное забвение.
Аяра пожала плечами.
— Я не думала, что так обернется. Но правитель Амарг требует, чтобы каждый из нас регулярно присылал вестника, рассказывая обо всем, что происходит вокруг. Я не знала, что мой Названный, Изгнанник, окажется тиа. И что он притащит с собой наследника и Хранительницу.
— Ты… — слоги давались с трудом, никак не желая складываться в слова.
— Во мне течет кровь эмъена. День, когда я узнала, что есть место, где меня ждут, где Правитель Амарг однажды встретит меня и поведет за собой — стал самым счастливым днем в моей жизни.
— Отвлеки ее. Задержи ее. Она же до сих пор не нанесла удар.
— Я думала, ты любишь Мориана, — Амарисуне наконец-то удалось сфокусировать взгляд.
Аяра обернулась, зло скривив губы.
— Люблю! Но я никогда не предам своего Правителя, как это сделал его сын! Мориан не должен помешать ему! Я думала, он любит меня. Я думала, он послушает меня, и мы сможем уйти вместе. Но он даже не поцеловал меня…
И вино не помогло. Оно не одурманило его, он просто заснул.
Аяра сверкнула глазами
— Значит, я убью его, и убью свою любовь. Как велел Амарг. И вернусь к своему Правителю!
И знаешь что?! — теперь Аяра выглядела по-настоящему безумной.
— Не понимаю, почему Амарг так обеспокоился, что появилась Хранительница! Я совсем не боюсь тебя!
— А зря, — прохрипела Суна, поднимая голову и впиваясь взглядом почерневших глаз в женщину.
Нож выпал из рук Аяры. Она захрипела, схватившись пальцами за горло, и принялась судорожно царапать кожу, силясь сделать глоток воздуха.
Амарисуна прищурилась.
Лицо Аяры посинело, рот широко открылся в беззвучном крике. Женщина упала на пол и бешено задергала ногами, выгибая спину.
— Суна…
Аяра сделала вздох одновременно с тем, как Суна все-таки потеряла сознание, не успев закончить плести силок. Она еще успела заметить, что Аяра судорожно хватает ртом воздух, а в комнату вбегает кто-то, очень похожий на Аэль.