IV
Первая любовь
Я привёз на Колыму свою первую любовь, звали её Инна. Там, на материке я не мог набраться смелости и признаться в своих чувствах. А уехав на край земли, я с огромным облегчением написал своё первое любовное письмо. К моему удивлению, Инна ответила. Я был на верху блаженства. Я писал каждую неделю, она отвечала гораздо реже. Но это было непередаваемо здорово. Мне было о чём написать кроме своих чувств к ней. Жизнь на Колыме была настолько яркой и впечатляющей, что я перестал болеть. На материке я болел часто и сложно. История моей болезни состояла из множества томов. Сын врача, я ежемесячно был обсуждаем на консилиумах. Я часто лежал в больницах или просто болел дома. Мне очень нравилось болеть, и мой организм с готовностью и угодливостью погружался в какую-нибудь хворь при каждом удобном случае. Я с трудом скрывал свою радость, когда поднималась температура или появлялся кашель. В болезни я получал особенно большое внимание от мамы. Я мог читать весь день, лёжа в кровати. В общем, болезнь это было моё всё! Никакие физические занятия мне не помогали, но зато я попробовал несколько десятков видов спорта, и по физкультуре на материке у меня была четвёрка. Это при том, что я не мог подтянуться на перекладине, зачёты были только по бегу и прыжкам. И вот первая новость на Колыме: на пятёрку — пятнадцать подтягиваний, четвёрка — четырнадцать, тройка — тринадцать, всё что ниже — неуд. Пришлось быстро, в течение месяца, учиться подтягиваться. Я попал в реальный мир. Мне не надо было прятаться в болезнь. Мне было интересно жить и некогда хворать. За всё время жизни на Колыме я так больше и не болел. Об этой своей насыщенной жизни я и писал на материк своей пассии. Ей, наверное, было интересно первое время. Но ведь подросткам в пубертатный период не интересен никто, кроме них самих. В выпускном классе я получил от неё последнее письмо. Я приехал из школы, увидел письмо на столе и радостно схватил его. Конечно, я не знал, что оно прощальное. Я очень хотел в туалет, по-этому выбежал из общежития и помчался с письмом в руке в сторону леса, где находился наш нужник. Это сейчас меня коробит, а в тот момент моё поведение было простым и цельным. Я прочитал о том, что у Инны есть настоящий, а не виртуальный парень, что это её последнее письмо... Слёзы обиды скрыли от меня всё написанное. Успокоившись, я вспомнил, что не захватил ни туалетной бумаги, ни газеты. Не долго думая, я подтёрся этим прощальным письмом.