Поправляю волосы, откидываю локон за плечо, уверенно сажусь обратно за столик.
— Извини, пожалуйста, срочно нужно было ответить.
— У тебя всё хорошо? Ты какая-то нервная была.
— Всё в порядке, — улыбаюсь, — Теперь всё моё внимание на тебя.
А телефон предательски вибрирует. Рррррр. Я же уже успокоилась. Что ещё ему от меня надо?
Включаю экран под столом.
Артурчик <3: Не верю
“Не верю?!” Что я могу быть с кем-то ещё? Вот скотина.
— Просто если ты не в настроении, можем в другой раз встретиться, не подумай, — говорит парень напротив.
Смотрю ему прямо в глаза, кручу свой стаканчик кофе. Он начинает отзеркаливать мои движения и наконец-то поворачивает свой стакан надписью ко мне.
Игорь!
Вот я дурёха. Хорошо, что всячески косила от того, чтобы называть его по имени, а то б оконфузилась.
— Нет-нет, всё хорошо, правда. И сидим хорошо. Можно, вместе селфи сделаем?
Глава 10. Лилии
— Сколько можно увиливать от этого разговора, Артур!
Раньше старика хоть как-то можно было терпеть, сейчас это вообще невыносимо. Особенно с похмелья, как у меня.
За трескотнёй о “величии”, “влиянии”, “семье” он перестал видеть свою настоящую семью. Меня.
Как будто я не отдельный человек, а его собственное щупальце, которым он двигает сам. Но которое при этом не слушается, и тем доводит его до бешенства.
Только и делает, что талдычит о семье. Как об эфемерном явлении. А про семью забыл. Ни разу не вспомнил мать. Приписывает всю компанию себе одному, и это при том, что мама вложилась в процветание не меньше. Если даже не больше.
В бизнес она не лезла, но обладала таким бескомпромиссным личным очарованием, что могла договориться с любым самым предвзятым партнёром. Стоило ей только улыбнуться и поговорить по душам, перед отцом все дороги были открыты.
Я любил мать. И отца тоже.
Но теперь передо мной сидит сморщенный седой мудак, повторяющий “я”, “мне”, “моё”. Абсолютно неблагодарный и постоянно плюющийся желчью.
— Так я не увиливаю от разговора. Я тебе сразу сказал, чётко и ясно. “Нет”.
— Да как ты не поймёшь! Всё, всё пойдёт псу под хвост, если ты не умеришь собственное эго!
— У кого эго? У меня эго? Охренеть…
— Ты и твои дети должны продолжить моё дело. Я должен знать, что у тебя благопристойная жена и сын, прежде чем сдохну. Иначе всё, абсолютно всё пойдёт насмарку!
— Ты хочешь просто безропотную марионетку. И забываешь, что у меня, блин, есть своё собственное мнение. Ты думаешь, что всё это — твоя заслуга? Ты забыл, что без мамы ты бы ничего не добился. Она была твоей опорой, твоим вдохновением. А ты её предал, забыв о ней, как только она умерла. Ты думаешь, что я буду таким же? Нет, отец, я не буду.
Его лицо краснеет от гнева. Теперь он похож на подсушенный на солнце помидор.
— Не сметь!!! — орёт он во всю мощь лёгких.
На этой истерической ноте, у него, видимо, кончаются силы. У меня тоже. От его визга опять начало колоть в висках от выпитой вчера текилы. Сажусь на изукрашенный стул перед ним.
— Ну это же бред какой-то, правда. Я эту Юлю даже не знаю.
— Я знаю её родителей. Остальное – не имеет значения.
— Да как не имеет значения?!
Он вздыхает, как будто снова говорит с пятилетним ребёнком.
— Давай так. Сделаю для тебя одолжение и пойду навстречу. Только учти, что я жду от тебя ответного шага. Сегодня организую ужин с ней и и её родителями. Поболтаете и познакомитесь, если это для тебя так важно.
— Да. Это для меня важно, — рычу я, не зная, как ещё до него донести, что всё происходящее – дико.
Ну не понимает он, что династические браки – это что-то, что должно остаться где-то в прошлом. Для него существуют только такие правила игры, и он с маниакальным усердием их соблюдает.
Я встаю, разворачиваюсь и иду к двери.
— Так ты согласен? — он просто не оставит меня в покое.
— На ужин – да, — и выхожу из его кабинета.
Проходя мимо сада, я вспоминаю, как мама любила здесь работать. Её улыбка, её смех – всё это теперь только воспоминания. Но они дают мне силы идти дальше. Я знаю, что она бы поддержала меня.
Алёна…
Как будто шёпот внутри головы.
Вот дурак. Как в плохом анекдоте – напился и стал писать бывшей. Теперь она точно держит меня за идиота.
Уничтожил единственное ценное, что было в моей жизни, и всё равно остался ходячим разочарованием…