Это мне не приснилось. Артур действительно бросил меня, и уезжает подальше, потому что я не того сорта. Не выпячиваю мизинчик, когда пью кофе и не могу часами говорить о погоде скучающим голосом.
Хочется послать всё к черту и зарыться обратно в подушки. Остаться дома. Чтобы меня все оставили в покое. Но нельзя. Галопом скакать в универ, Алёна. Есть дела поважнее, чем горевать над разбитым сердечком.
В конце-концов, ещё никто не умирал от расставания. Парни и дела сердечные никогда не были моим жизненным приоритетом, так чего сейчас так зацикливаться?
Кофе-кофе-кофе. Всегда становится лучше после чашечки свежего ароматного кофе.
Выхожу на кухню, объединенную с гостиной. На диване, отвернувшись к стене, спит Артур. А может, просто делает вид, что спит, чтобы не пересекаться со мной.
Даже смотреть на меня не хочет.
Получи взаимность, зараза такая.
Делаю себе кофе, и тихонько пью, глядя в окно. Жара спала, но теперь небо заволокло тучами, а воздух влажный и душный. Может, вечером дождь прольётся и станет хоть немного легче дышать.
Слышал, Артурчик?! Учусь разговаривать о погоде. Тебе же этого так не хватало.
Ещё и отца своего сюда приплел. Если бы правда любил и не хотел уезжать, убедил бы папашу в своей правде. А так – Артур либо согласен с отцом и считает меня деревенщиной, которая опозорит его перед высокоуважаемыми людьми, либо… Либо я ему не настолько важна, чтобы ссориться ради меня с родителями.
Какая уже разница. Всё кончено. И я не буду плакать.
Мне есть чем заняться. Мама будет мной гордиться.
Валера что-то совсем приник. Иголки пожухли, а он сам стал каким-то мягким. Странно. Вчера поливала… Надо будет загуглить болезни кактусов.
Иду одеваться. Глядя на Артура, возникает наязчивое желание как следует пнуть от досады. Куда попаду.
Фиг с ним, пусть живёт. Пусть катится куда хочет. Хоть в Челябинск, хоть на Аляску. Мне уже плевать.
Расправила плечики, вздернула подбородок, и пошла красиво, Алёна, чтоб волосы назад. Нефиг страдать по всякой ерунде.
***
— Вы вообще готовились, Калинина?
— Конечно, Кирилл Павлович.
И чисто технически, это даже не ложь. Конспект-то я открывала.
— Что-то не очень заметно.
Сердце подпрыгнуло. Это что, он сене сейчас незачет поставит?
Если из-за проблем с Артуром меня отчислят, клянусь, я его прибъю. И нет такого города, где бы он от меня спрятался.
— Давайте так поступим, Алёна. Я вижу, вы стараетесь, но зачёт я вам поставить сейчас не могу. Но и незачетом портить вам успеваемость не хочется. Подготовьтесь сегодня получше и приходите завтра. Но завтра мне нужно сдать ведомость вашей группы в деканат. Второй пересдачи у вас не будет.
— Я всё поняла. Спасибо. Могу идти?
— Конечно. До завтра. И постарайтесь получше, пожалуйста.
Чёртов “праздничный” ужин, чёртовы чувства. Лучше бы я не чувствовала вообще ничего, никогда. Это отвлекает от реальных целей.
***
Квартира оказывается пустой. Он вынес все свои вещи.
Точку, значит, поставил. Это всё.
Это конец.
На подоконнике одиноко стоит Валера. Мог и его забрать, чтобы не напоминать о себе. А ещё под горшком лежит сложенный вчетверо лист бумаги.
Твою мать. Не надо, вот вообще не надо этого.
Понимает же, что мне больно. Больно, обидно, досадно. А ещё я злюсь. Даже не злюсь, я в самом настоящем гневе. А он боится взглянуть мне в глаза и оставляет прощальные письма, как в лучших традициях средневековых любовных романов.
Освободил квартиру по-тихому, как будто ничего не было – и молодец. Но нет же, надо было оставить напоминание о себе. А мне не нужно этого. Мне бы забыть поскорее.
Зажигаю газовую конфорку и хватаю письмо.
Сожги и забудь. Не читай. Забудь.
Рука не поднимается.
Но развернуть и прочитать тоже не могу. Аж в груди болит, как подумаю об этом.
Прячу в глубинах полки с нижним бельём. Как раз так это письмо и ощущается – трусами. Личной вещью, которую надо держать подальше от чужих глаз. Прочитаю, когда отпустит и отболит. А сейчас это делать – как расковыривать незажившую рану.
А мне некогда страдать! Теперь у меня завтра два зачёта. И впереди бессонная ночь.
Поговорили, расстались. Так бывает. Люди расстаются. Зато теперь меня не гложет неизвестность. Мы действительно расставили все точки.
Нам не по пути. Мы слишком разные. Из разных кругов.
Это ведь правда, почему звучит так, как будто я уговариваю сама себя?
Рассказать маме, вдохнуть полной грудью, и вперёд, учиться.
Лишь бы не было так больно.