- Ровану Мортейну отходит библиотека, коллекция доспехов, семейные портреты и перстни.
Рован вздрогнул, как от оплеухи.
- Лорду Нотердингу, Аласандру Мортейну барон желает доброго здоровья и выражает надежду, что он сумеет найти свой путь к процветанию и богатству.
Взбешенный, Алас вскочил на ноги и покинул гостиную. Никто не стал его удерживать. Слуги перешептывались.
- Ямине Мортейн достаются счета в Торговом и Морском банке на общую сумму в полмиллиона крон...
Ямина радостно заулыбалась.
- ... в случае, если она выйдет замуж в течение года, - продолжил замороженным голосом мистер Бискомб. - Если же этого не произойдет, деньги перейдут Королевской богадельне в Узоре.
Губы Ямины нервически дергались, а сама она побелела. Мачеха бросила в ее сторону полный презрения взгляд.
- Баронессе Нотердинг, Нэнни Мортейн достается медная шахта Игла близ селенья Туры, а также коллекция драгоценностей из золота и камней, в числе прочего бриллиантовый гарнитур, изумрудное колье и брошь с драконьим безоаром. В случае если баронесса не выйдет замуж в ближайшую дюжину лет, ей отойдет городской дом в Узоре, который до этого может быть использован ею на правах арендатора.
Взявшая себя в руки баронесса коротко кивнула, когда Бискомб на секунду оторвал глаза от завещания. Ее лицо исказила горькая усмешка.
Дальше адвокат перечислил слуг, каждый из которых получил унизительную мелочь: старую табакерку, ложку, пять грошей. Мистеру Луибу досталась ордуна - дудка, на которой он, вероятнее всего, не умел играть, потому что она требовала тренированных легких. Теперь я лучше представляла, каким человеком был барон. Он и после смерти каждому указал его место.
Когда Бискомб закончил читать завещание и передал вещи, хранившиеся у него, владельцам, все молча и быстро разошлись. Оставаться в гостиной не пожелал никто, кроме меня, Одена и адвоката. Последний неспешно укладывал бумаги в портфель.
Глава 10.10
- Королевская полиция, - сказал Оден, привлекая его внимание. - Можно задать вам несколько вопросов?
- Да, - нерешительно протянул Бискомб. - Что-то случилось?
- Мы имеем основания полагать, что барон умер от магического удара.
- Но экспертиза...
- Эксперт ошибся.
- Не может быть, - пролепетал Бискомб. - Но кто?
- Это нам и предстоит узнать. Скажите, барон говорил что-нибудь о врагах? Он боялся за свою жизнь? Ему угрожали?
- Нет, ничего подобного не было, - растерянно произнес Бискомб, переводя взгляд с меня на Одена и обратно. - Он приехал ко мне в полном здравии. Говорил о предстоящей охоте. О его врагах мне не известно. Полагаю, они имелись в достаточном количестве, как у любого делового человека.
- Что поменялось в этом завещании по сравнению с предыдущим?
- Он переставил два имени местами. То, что должен был унаследовать лорд Рован, отошло лорду Хейниру. И наоборот.
- А до этого?
- В первых версиях все имущество попеременно доставалось то лорду Хейниру, то леди Ямине. В последних двух редакциях барон разделил наследство между детьми и супругой, что казалось ему... более справедливым.
От справедливости барон был столь же далек, как Кирка от Узора.
- Какие вещи оставались у вас на хранении?
- Драгоценности, брошки, перстни. И, как ни странно, ордуна. Видимо, барон не считал нужным хранить ее дома.
- Почему?
- Я не задавал ему вопросов. Он платил достаточно, чтобы я держал рот на замке и не давал непрошенных советов.
- Хорошо. Получали ли вы указания от барона относительно завещания, которые не озвучили?
Бискомб замялся.
- То есть да, - сказал Оден. - Озвучьте их. Это требование полицейского, а не частного лица.
- Барон просил проследить, - неуверенно протянул Бискомб, - чтобы вещи достались владельцам в день оглашения завещания. Настаивал на этом. И очень жалел, что не сможет увидеть лица своих наследников в этот момент.
Пока Оден обдумывал сказанное, я перехватила инициативу.
- Что заставляло барона писать завещания? Насколько я знаю, он был довольно крепким и здоровым человеком.
- Мисс, каждый из нас смертен, - с пафосом сказал Бискомб. - И никогда не рано изъявить волю. Мои клиенты составляют свои завещания в довольно молодом возрасте.
- И переписывают по семь раз?
- По семь - редко. Но два-три раза меняют. Все течет, жизнь не стоит на месте.