— Крестом. Мы с Серго, — проворчал я, оборачиваясь и удивляясь ещё более визгливым ликующим воплям. — А вы с Петром. Уравновесимся немножко.
— Чего-то подозрительно они радуются, — сказал Петя. — Чую подвох.
Я промолчал, полагая, что на самый крайний случай у нас есть Айко. Покуда она себя не проявляла, наблюдая за нашими «развлечениями» со стороны. Дескать — играется молодёжь, ну — пусть.
— И долго они будут на нас бельма лупить? — с сердитым нетерпением спросил в пространство Иван. — А то, мож, постояли да пойдём?
И тут сразу несколько индусов бросились вперёд. Я услышал, как озадаченно взрыкнул Серго, как коротко и неизящно матернулся Иван, а Петя успел крикнуть:
— Илья, назад!
Никакого назад быть не могло, потому что на меня кинулись аж трое. Худо мне пришлось бы, если б не скорость Зверя! Одного я отправил в полёт, зарядив ему с левой поперёк тушки во время замаха — парень улетел куда-то за палатки. Второго мордой в лицо ткнул (кажется, нос ему сломал, мигом выключив из боя). А третьего… третьего я хотел отправить в синхронный полёт, только правой лапой — и тут он ловко извернулся и… И снёс мне два магических звериных когтя, падла!!!
— Ах ты, сука! — я всё-таки достал его, полоснул скользом по ноге и отпрянул назад от сверкнувшей сабли.
— Илья! — чуть не в ухо гаркнул мне Витгенштейн. — Сабли антимагические!
Голос его отдалился, и до меня дошло, что вокруг нет звуков привычного магического боя, а только звон клинков.
Артефактные клинки! Скидывай шкуру давай!
А чего? Это мы могём!
Я живо вернулся в человеческий облик и выхватил саблю из ножен. Казак без сабли — никуда! Теперь меня точно в этом никто не переубедит.
Дальнейшие пять минут стали очень плотными и насыщенными. Мир сузился до границ боя. Мелькала сталь, звенело, орали люди, хлестала кровь, а вокруг визжала и бесновалась толпа. А когда противники вдруг кончились, я снова перекинулся в медведя и на нерве так шарахнул вокруг кольцом ледяной взвеси, что рынок в пару мгновений опустел. Все, кто только что орал и болел (надо полагать) за своих, бежали во все стороны, придерживая свои тряпки. А мы стояли посреди залитого кровью и заваленного телами пятна́площади.
— Собираем сабли, — скомандовал Иван, — и валим, пока местные не очухались!
И мы их собрали. Все! Изучить надо феномен-то.
У того, со сломанным носом, который убежать не смог, а под прилавок с курагой забился, я всё равно сабельку выдернул. Ишь чё! Будет ещё на русского казака рыпаться!
Улетевшего искать не стал, хрен с ним. И так тринадцать клинков получилось. Мы обтёрли их по-быстрому и развернули на губернаторское подворье.
И тут нас накрыл отходняк.
Мы шли к шагоходу и хохотали на всю улицу. Иван изо всех сил бахвалился, будто это он первый понял, что сабли у индусов антимагического действия. Как первый сабельщик файербол на клинок принял — так великий наш князюшка сразу и смекнул! А поскольку Харитонов три месяца гонял не только меня, но и остальных преподавателей тоже, не давая спуску даже начальнику училища, Сокол мгновенно бросился вперёд, применил заученный до автоматизма приём, и через секунду у него уже был свой артефактный клинок, а у удивлённого индуса — не было.
Впрочем, индус быстро перестал быть удивлённым и сделался мёртвым.
У Петра и Серго сабли имелись свои, и может быть, они выступали не так феерично, как Сокол, но вполне эффективно.
Дошли — как пьяные. Орлова предупредили, чтоб охрану свою перевёл поближе — мало ли. И чтоб если полезут на подворье внаглую, стреляли на поражение.
А с нас хватит экзотики. Пора назад, к скучной, рутинной, можно сказать, службе.
В шагоходе Петя достал четыре бутылька́успокоина и с видом суровой медсестры всех нас заставил выпить по порции. Успокоились маленько. Хотя меня всё равно подбивало время от времени выпускать голубые звериные когти на руке и показывать Серго безымянный и средний пальцы, на которых виднелись лишь крохотные обрубочки:
— Нет, ты видел, а? Суки!
— И ты мне это говоришь! — отвечал Серго. — Мне чуть ухо не снесли! Только что отрощенное!
Айко уверяла меня, что когти отрастут. Да я и сам думал, что отрастут — зуб же отрос!
Единственная комаром зудящая мысль была — неспроста эти ребятки с артефактными саблями на Бидарском рынке сидели. Ой, неспроста. Кто-то знал… ну или, исходя из наших психологических портретов, предполагал, что мы потащимся в Бидар и пойдём глазеть на его прелести. И подготовился…
Да чё там гадать-то! И так понятно, кто. Наши англские недруги. И целили по-любому в Ивана, а мы — так, заодно.
ТРЕВОЖНЫЕ НОВОСТИ
И тем не менее возвращались мы из Бидара в приподнятом расположении духа. «Святогор» топал расслабленно, байки травили, хохмили. Однако когда до крепости осталось примерно треть пути, Айко свесилась из открытого верхнего люка в кабину и сообщила:
— Я слышу выстрелы!
— Неужели новое нападение? — мы переглянулись, и Иван, сидевший за рычагами, прибавил ходу, заметив:
— Не может быть! Губернатору бы сообщили о движении больших масс живой силы вокруг крепости.
Я почему-то вспомнил радостную новость о вскрытии давно засыпанного богатого штрека, и во мне всколыхнулись смутные подозрения.
— Дай-ка я послушаю!
Я накинул шкуру, высунулся в люк. Потом вылез совсем.
Айко, напряжённая, как струна, сидела, насторожив уши в сторону крепости. Даже глаза прикрыла, чтоб ничто не сбивало с ощущений.
— Вот! Они стали чаще! Вот сейчас! Там не только пулемёты — пушки бьют!
— Точно!
Теперь и мой Зверь слышал. Даже сквозь шум работающей машины доносило захлёбывающийся лязг пулемётных очередей, время от времени перебиваемый глухим «да-да-а-ах!»
Завелась рудничная сирена.
— Гони, гони, Ваня! — заорал Серго, тоже высунувший голову из люка и сразу спрятавшийся обратно. — Наших бьют!
Я нырнул в люк рыбкой. Знаю я, как Сокол гоняет.
И мы полетели!
Я успел кинуть себя в кресло, пристегнуть ремнями и подумать, что после кросса «Святогора» ямищ на убитом просёлке «Бидар — рубиновая крепость» прибавится многократно — и джунгли за бронестёклами слились в смазанные зелёно-коричневые полосы.
Домчали в три с половиной минуты. К самому тому моменту, когда огромная, ростом не ниже «Саранчи», полыхающая малиновым светом человекообразная фигура вырвалась из главных ворот крепости — и была встречена огнём трёх десятков полукольцом выстроенных «Локустов».
— Да япону мать! — с досадой заорал Иван, когда голова этого… голема?.. элементаля?.. голова существа, в общем, взорвалась и светящиеся малиновые осколки брызнули во все стороны.
Из крепости бежали люди, внутри больше не стреляли.
— Надо полагать, объект был единичным, — наукообразно высказался Петя. С сожалением высказался, потому что отчаянным пулемётчиком ему выступить не удалось.
— Там барон Хаген! — крикнула с крыши лиса.
— Нет, стоит на полдня отлучиться!.. — сердито начал Иван, разворачивая «Святогора» в указанную сторону.
— И опять подвиги без нас совершают! — не менее сердито закончил Петя.
Впрочем, судя по суете и крикам, доносящимся из ворот, лёгкой кровью в этот раз отделаться не удалось.
РАЗБИРАЕМСЯ
Хорошо, что у нас осталось более трёх десятков неповреждённых «Локустов», и управляющие ими парни всё-таки учились на техников, и поэтому манипуляторами работали ловчее, чем воевали. А ещё повезло, что вырвавшееся из восьмого штрека чудовище удовлетворялось выведением из строя противостоящего ему шагохода. Так что находящиеся внутри экипажи в основном ограничились сотрясениями, переломами и контузиями.
— И безмерно повезло, что эта тварь была одна, — пробормотал Серго, окинув взглядов наружный крепостной двор, в котором царил форменный погром.
Первым делом (после феерического взрыва в воротах) во двор вошли и выстроились, взяв под прицел центральный выход из шахт, четырнадцать «Локустов». Больше вдоль стены внутреннего двора просто не помещалось. Детины стояли снаружи, также нацелившись на шахты поверх кабин МЛШ.