— Ты на кого батон крошишь, лох поганый? — взъярился от такой наглости Бизон.
— Я вообще хлеб не ем, это вам лучше к бакланам, — невозмутимо ответил дед.
— Да я тебя ща…
Договорить Бизону не дали: от скрытой в полумраке стены отделилась тень, которая молниеносно рванула в их сторону, в тусклом свете уличных фонарей можно было разглядеть что-то жёлтое. А дальше бравым участникам Пандемониума не поздоровилось — Бизон отлетел метров на пять, ударившись о стену; Хмурый замахнулся было мачете, но попал по пустоте и, выронив оружие, совершил сальто в воздухе, приземлившись на спину; Красавчик, отбросив заточку, с визгом побежал в сторону людных улиц, но его, как лассо, опутал тонкий трос, след которого уходил на пожарную лестницу одного из зданий. Оттуда со свистящим гудением турбин реактивного ранца, поблёскивая бронёй из дюрастали из-под облупившейся зелёной краски, спускался ещё один супергеройский чудик. Лицо его было скрыто видавшим виды шлемом.
— Боба! Я так рад, что ты прилетел! — воскликнул дед, как будто эта срань космическая была его давним другом. — И ты, Росомаха, почему просто так не заходишь?
Росомаха, который до этого, оскалив все тридцать два зуба, находился в боевой стойке, демонстрируя шесть длиннющих когтей с адамантиевым покрытием, и устрашал единственного оставшегося в сознании бандита, вдруг тепло улыбнулся старикану:
— Сорри, Хантер, мир спасать надо было, — ответил он и почесал затянутую в латекс бороду одним из когтей.
— Ну сейчас-то зайдёте? — не унимался старикан и, повернувшись, к оторопевшему Дино сказал: — Вот видишь! Я же говорил, что они самые крутые! Главное — верить!
12. Нииве
Простыми для жизни условия на Нииве назвать было никак нельзя: ядовитая атмосфера с крайне агрессивной флорой, которая регулярно портила оборудование и постройки военных на этой планете. Семена растений, больше напоминавших по виду грибы (в подобных тонкостях кадровый состав базы не разбирался, а в штате биологи, естественно, отсутствовали), попадали сквозь щели корпусов и сочленения обшивки в сложные механизмы и начинали молниеносный рост, разрушая их изнутри.
Кроме того, каждый наступивший на такое чудо внеземного происхождения, получал мощный заряд кислотосодержащей слизи, которая разъедала гермокостюмы не хуже запрещённого ныне химического оружия. Хорошо ещё, что эти растения были окрашены не менее кислотными в общечеловеческом понимании цветами, так что капитан Уотсон и его подчинённые в первую же неделю научились обходить их стороной.
С фауной дело обстояло проще — ничего крупного и реально угрожающего за полгода существования военной базы на Нииве ни радарами патрульных, ни камерами наблюдения зафиксировано не было. Правда, интуиция, которая Уотсона, кстати, никогда до этого не подводила, буквально благим матом орала об опасности. Его подозрения подогревали заросшие мхом и ядовитой растительностью окаменевшие остовы гигантских животных, которые он видел при выходе в патруль на дроиде. Два пилотируемых робота были самыми крупными наземными боевыми единицами, выделенными руководством.
Военная база на этой дикой и, как оказалось, очень недружелюбной планете Земной федерации была необходима — Нииве выгодно располагалась на пересечении нескольких маршрутов. Постройку орбитальной станции посчитали излишней и чересчур дорогостоящей, а потому командированным сюда военным приходилось справляться со всеми невзгодами с помощью стандартных амуниции и вооружения.
Служба на базе проходила без происшествий, если не считать докучливых растений, но однажды из патруля не вернулся дроид под управлением лейтенанта Норд. Перед этим она просто перестала выходить на связь. Капитан Уотсон недолго думая снарядил поисковую миссию в лице самого себя в кабине дроида и пятерых в автономных гермокостюмах.
Уотсон, тяжело ступая механическими ногами по усыпанной обломками скал земле, не спускал глаз с радара, выведенного на вспомогательный дисплей. Видимость в туманных клубах ядовитых газов оставляла желать лучшего.
— Стоп, что-то крупное на одиннадцать часов! — скомандовал он по рации.
Увиденное через несколько секунд застывшими военными поразило их воображение. Исполинских размеров ящер — точно таких же, как скелет, в котором они сейчас остановились, — поднял шипастую морду, раскрыв горящие зелёным глаза, и, разевая испещрённую острыми зубами пасть, ринулся на них. Земля от его шагов сотрясалась, а каждая нога могла раздавить всех разом — отчасти военных спасли именно кости, принявшие первый удар монстра.
— Уходим! — крикнул Уотсон, как и остальные, понимавший, что их бластеры бессильны.